очередной сигарой, тем взглядом, каким взрослые люди смотрят на карапуза, попросившего закурить, он мотнул головой и вышел из автомобиля. Гусь, не решившись выйти через дверь со своей стороны, полез за ним.
Оба вернулись минут через десять. Сильвер пихнул Саню на заднее сиденье, уселся сам. Замурлыкал что-то под нос, доставая пачку сигарет.
— Ну? — строго прикрикнул Ефим.
— Чего «ну»? — усмехнулся Сильвер. — Нет там никого. Как того и следовало ожидать, — потише добавил он.
— С чего ты взял, что нет никого? Ты что, в квартиру заходил?
— Больной я, что ли? В замочную скважину послушал. Глухо там. Холодильник работает только, совковский еще, ревет, как трактор… Ефимка, хватит дурака валять, поехали отсюда! Ясно же, что прокинули нас.
— Никуда мы отсюда не уедем! — Ефим даже притопнул ногой. — Если понадобится, до ночи ждать будем! Если есть версия, значит надо ее до конца выработать! Понятно? Строго придерживаемся плана! Сидим. Ждем.
Минута прошла в молчании.
— Может, я все-таки пойду?.. — с робкой надеждой в очередной раз хныкнул Гусь.
— Сидим! — с неожиданной яростью закричал Ефим. — Ждем!
Саня в ужасе притих.
— А я покемарю, — сообщил Сильвер. — Стемнеет скоро. Темнеет теперь рано.
Неопрятный старик с густой грязно-рыжей бородой погрузил мутный взгляд в граненый стакан, наполненный водкой.
— Паленка, что ли? — прохрипел он. — Что-то меня с нее… ведет как-то нехорошо…
— Не хочешь, не пей, — посоветовал сидящий рядом с ним на топчане, покрытом телогрейкой, Зяма.
— Как это — не пить?! — возмутился старик.
С хлюпаньем опорожнив стакан, он икнул и криво обмяк. Зяма толкнул его коленом. Старик сполз на пол, поворочался немного и захрапел. Зяма вытащил из-за ремня «Макарова», проверил предохранитель и снова спрятал оружие. Поднял с пола непочатую бутылку водки, сунул ее в карман джинсов. Затем вышел из вагончика в густую темноту и коротко свистнул.
Откуда-то сбоку подбежал Сверчок, совсем не запыхавшийся, видимо, ждал условного сигнала неподалеку.
— Базарь, — потребовал Зяма.
— Еще один вагончик на отшибе стоит, — сообщил он. — Рабочие там. Вагончик далеко отсюда, они не помешают. Да и дрыхнут уже все. Что со сторожем?
— Готов.
— Ну? Уже? В жбан ему пробил, что ли?
— Что я, варвар? Я ему димыча в ханку сыпанул. На сутки вырубился, не меньше. И хрен что вспомнит потом.
— Да знаю я…
Оба помолчали немного, закурили… Сплюнув сигарету, Зяма ткнул пальцем туда, где в сырых сумерках тускло светился прямоугольник оконного проема.
— Вон там клиент наш.
— По-тихому Мишаня велел, как я понял? — осведомился Сверчок.
— По-тихому. Заходим, вырубаем, крутим. Пузырь в пасть — и кладем отдыхать. На плиту чайничек, под ним конфорку открываем, на стол свечку. Все, клиент готов.
— Да знаю я…
— Знает он! — усмехнулся, разминая крутые плечи Зяма. — Кто тогда в Барнауле зимой в хате у того
