Предварительно, видимо, устроив ему небольшое экспериментальное тестирование.
— Вам бы, товарищ майор, следовало спервоначалу сообщить, что ваше ведомство имеет
У Алексея Максимовича непроизвольно дернулось веко. Это уже было слишком. Такого он никак не ожидал услышать. Минуту он соображал, что же ответить на столь наглое заявление, и, в конце концов, решил избрать, как ему показалось в тот момент, наиболее разумную тактику поведения.
— Вот что, любезный, — сухо заговорил он. — Откуда вы взяли, что мы имеем
— Подделка удостоверения или иного официального документа, совершенная с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение, наказывается лишением свободы на срок до четырех лет.
— Абсолютно верно. Видите ли, Олег Гай Трегрей… Если мы сочли необходимым использовать вас в качестве тайного осведомителя, лучшее, что вы можете предпринять в этой ситуации — целиком и полностью принять наши условия, — к майору Глазову постепенно возвращались самообладание и уверенность. — Рано или поздно, так или иначе, добровольно или вынужденно вам все равно придется сделать это. Потому что решение относительно вас… — он резко ткнул пальцем в сторону Олега, — уже принято. И, если уж совсем откровенно, согласия вашего нам не требуется. Ну разве что… — майор чуть смягчил голос, — разве что формального. Так что, выбора у вас нет.
— Выбор есть всегда, — произнес Олег, к неудовольствию Алексея Максимовича нисколько не выглядевший испуганным или хотя бы встревоженным.
— Если иметь в виду разумный выбор, — уточнил Глазов. — Что для вас было бы предпочтительнее? Спокойно пройти срочную службу и, демобилизовавшись, получить возможность раскрыть себя на перспективной должности? Или вот прямо сегодня же в наручниках уехать из части в ближайшее отделение полиции? Учтите еще и то, что при расследовании совершенного вами преступления, предусмотренного статьей триста двадцать седьмой УК РФ, наверняка еще что-нибудь вскроется. Не просто же так вам понадобился поддельный паспорт…
Алексей Максимович рывком выхватил из кармана сотовый телефон и, держа его в руке, вопросительно уставился на Трегрея.
— Отвечайте! — громыхнул майор. — Ну?
Олег скрестил руки на груди, чуть склонив голову. А в сознании Алексея Максимовича вдруг трепыхнулась невесть откуда взявшаяся мысль о том, что если этот Гуманоид пожелает вдруг воспротивиться, то он, майор Глазов, не успеет не то что набрать нужный ему номер, но и даже снять телефон с блокировки. Алексей Максимович тут же эту мысль отогнал.
— На подделку документов, — заговорил Олег, — мне пришлось пойти ради исполнения своего долга. А не ради уклонения от оного. И уж, бессомненно, не ради какой корысти. Признаю, это преступление. И я готов ответить за него в той мере, которую определит суд. Заодно… — он как-то странно улыбнулся, — будет возможность изнутри изучить судебную и исправительную системы.
И снова этот парень умудрился сказать такое, чего особист никак не мог ожидать. Как это майор в самом начале разговора мог подумать, что раскусил этого Трегрея? Определил, к какому психотипу он принадлежит, понял мотивацию его действий? Глазов, держа в напряженной руке телефон, словно какое-то оружие, опять замешкался. Что теперь предпринять? Безусловно, можно было осуществить угрозу. Если уж парень так нужен
— Я ведь не шучу, — негромко и серьезно проговорил майор. — Если вы думаете, что я блефую, вы
