было диковинкой для северянина. Мимо нас во весь опор проскакал верхом Эппс – направляясь, как мы узнали на следующий день, в «Сосновые Леса», чтобы повидаться с Уильямом Фордом, который привез меня в эти края.
Во вторник, 4 января, все мы – Нортап, Уоддилл, судья, шериф Авойеля, Эппс и его поверенный, преподобный Г. Тейлор, а также я сам – встретились в зале гостиницы в Марксвиле. Мистер Нортап изложил факты, касающиеся меня, и продемонстрировал свою письменную доверенность вместе с приложенными к ней аффидевитами. Шериф рассказал о сцене на хлопковом поле. Меня снова подвергли долгому допросу. Наконец мистер Тейлор заверил своего клиента, что он удовлетворен и что затягивание дела не только дорого обойдется, но и совершенно бесполезно. В соответствии с его советом были составлены и подписаны всеми сторонами бумаги, в которых Эппс заверял, что удовлетворен доказательствами моих прав на свободу и формально передавал меня властям штата Нью- Йорк. Кроме того, постановили, что запись об этом деле будет внесена в архив Авойеля[105].
Мы с мистером Нортапом сразу поспешили на пристань и сели на первый же прибывший пароход. И вскоре мы уже плыли по Ред- Ривер, по которой двенадцать лет назад меня везли сюда со столь мрачными мыслями.
Глава XXII
Прибытие в Новый Орлеан – Мимолетная встреча с Фриманом – Архивариус Женуа – Его описание Соломона – Добрались до Чарлстона – Остановлены таможенниками – Проезжаем через Ричмонд – Прибытие в Вашингтон – Берч арестован – Шекелс и Торн – Их показания – Берч оправдан – Арест Соломона – Берч отзывает жалобу – Отъезд из Вашингтона – Прибытие в Сэнди-Хилл – Старые друзья и знакомые картины – Следуем в Гленс-Фоллс – Встреча с Энни, Маргарет и Элизабет – Соломон Нортап Стонтон – Происшествия – Заключение
Пока пароход скользил по воде к Новому Орлеану, возможно, я не был вне себя от счастья – возможно, мне совсем не трудно было удержаться от того, чтобы пуститься в пляс по палубе – возможно, я не чувствовал благодарности к человеку, который проделал столько сотен миль ради меня, возможно, я не подносил огня к его трубке, не ждал и не следил за каждым его словом, не бежал выполнять малейшее его желание… Если же все было не так – что ж, это неважно.
Мы задержались в Новом Орлеане на два дня. Здесь я указал местонахождение невольничьего загона Фримана и того помещения, где меня купил Форд. На улице мы случайно встретили самого Теофилуса Фримана, но я решил, что не стоит возобновлять наше с ним старое знакомство. От уважаемых граждан мы узнали, что он сделался низким, жалким неудачником – человеком без репутации, с которым все было кончено.
Мы также посетили архивариуса, г-на Женуа, которому было адресовано письмо сенатора Соула, и нашли, что этот человек в полной мере заслуживает своей почетной репутации. Он весьма великодушно снабдил нас своего рода законным пропуском за своей подписью и официальной печатью. В нем содержалось сделанное архивариусом описание моей наружности, и поэтому я приведу его здесь.
Вот его копия:
Восьмого числа мы прибыли к озеру Поншартрен по железной дороге и в должное время, двигаясь обычным маршрутом, достигли Чарлстона. После того как мы в этом городе поднялись на борт парохода и оплатили проезд, мистера Нортапа подозвал к себе таможенный офицер, потребовав объяснить, почему тот не зарегистрировал своего слугу. Он ответил, что у него нет никаких слуг – что, будучи представителем штата Нью-Йорк, он сопровождает свободного гражданина этого штата из рабства на свободу и не желает и не намеревается никого регистрировать. Из речей и манеры Нортапа я заключил (хотя, может статься, и совершенно ошибочно), что мы сможем избежать любых препятствий, которые могут чинить нам власти Чарлстона. И действительно, через некоторое время нам было разрешено следовать дальше. Когда мы проплывали мимо Ричмонда (штат Виргиния), я мельком увидел невольничий загон Гудина. Наконец 17 января 1853 года мы прибыли в Вашингтон.
