– У тебя кольчуги лишней не найдётся случаем? Я за сынами шёл, не на войну. Своё дома оставил.
– На месте дадут, – эльф затянул подбородочный ремень высокого и вычурного шлема с острым навершием и подобием двух лебединых крыл по сторонам. – Только поспешай тогда, Лемех.
Неслись верхами. Хуторянин впервые увидал эльфийских скакунов – тонконогих и тонкошеих, с точёными головами и длинными гривами, каких никогда не бывает и быть не может у простых, неволшебных коней. Расчёсывать такую – мука мученическая, а уж как за ветви и сучья цепляться должна! Однако вот не путается и не цепляется – не иначе, эльфья магия опять.
На тропах к ним присоединялись другие эльфы, все – верхами и с длинными луками. Не похоже, что Полночь вёл этот отряд – все сами знали, куда направиться.
Они с разгону вылетели на редкий в Зачарованном Лесу высокий берег говорливой речушки, огибавшей вытянутый подковой древний холм. Земля ощутимо дрожала, кони Лемеха упирались и храпели в страхе, и даже сердитое гавканье Найды, обычно работавшее лучше хозяйской плётки, ничего не могло сделать.
– За мной! – понятным Лемеху языком крикнул Полночь и тотчас же скомандовал чтото ещё уже поэльфийски. Спешившись, эльфы бегом бежали вниз по склону, на ходу натягивая луки.
Обращённый к реке склон холма сейчас кипел, земля обваливалась целыми пластами, погребая под собой нежнорозоватые венчики водяных лилий. Из открывающихся чёрных нор лезли Гончие вперемешку с прыгунцами, вспархивали крылатые нетопыри размером с кошку – и тех, и других доводилось встречать стрелами с частокола родного хутора.
Были и другие, неведомого прежде вида. Чтото навроде сухопутного краба аж с четырьмя клешнями, были пауки ростом человеку по плечо – с последними Лемеху дважды пришлось схватываться, когда только устраивал своё хозяйство, и больше они не появлялись.
Нельзя сказать, что под ними «земли видно не было» или что «валили их многие множества». Но чтобы сожрать десятков пять эльфовстрелков и почти столько же копейщиков со щитоносцами – людей, этого хватит.
Да, вот она, Эльфийская Стража. Не знал, что вас уже столько набралось, подумал Лемех, привычно вскидывая самострел.
Отряд Полночи лихо ударил в бок бросившейся вперёд своре, запели знаменитые эльфийские луки, белооперённые стрелы одна за другой поражали Гончих в головы, бока, лапы; но твари продолжали бежать, хоть и хромая, хоть и завывая от боли.
Стрелы летели и через речку, лучники били через головы изготовившихся к отпору щитоносцев и пикинёров. Лемех разрядил самострел, попал оба раза – под лопатку и в голову ближайшей Гончей; «его» бестия оказалась единственной, что повалилась в высокую влажную траву, извиваясь и корчась в судорогах.
– Людское железо, Лемех! – крикнул ему через плечо Полночь. – И выстрел отличный!
Хуторянин не ответил – торопился перезарядить арбалет.
Найда бесстрашно кинулась на катающуюся Гончую, челюсти привычно сомкнулись у твари на горле, и та враз перестала биться.
Лемех крякнул, с натугой взведя обе дуги самострела. Спасибо гномуумельцу, загулявшему в своё время вместе с «Весельчаками». На него, Полночь и явившихся вместе с ними эльфов повернул целый клин Гончих, над головами взвихрились нетопыри, бросались вниз, целя когтями в лицо. Стрелы сбивали их наземь, но порождения Ниггурула и не думали умирать. Визжали, катаясь по траве, их топтали лапы Гончих, но нетопыри неуклюже, боком, коекак прыгали к лучникам.
В середине, где строй эльфов прикрывала щитоносная фаланга людей, дело обстояло получше: длинные пики приняли на себя первый натиск Гончих и прыгунцов, клыки бессильно грызли окованные железными полосами древки, а через головы людей часто и метко летели стрелы: и те твари, кого нашла и людская, и эльфийская сталь, умирали.
Лемех ещё трижды разрядил самострел, на выбор выбивая самых крупных и быстрых Гончих. С мелочью вроде прыгунцов и нетопырей справятся и сами эльфы – он пнул подобравшегося слишком близко подраненного крылатого зубохвата, и тот только взмякнул; вертясь и крутясь, молотя сломанными крыльями, отлетел шагов на двадцать и там замер, жалобно, совсем нехищно пища.
Против всех ожиданий из открывшихся ходов не хлынула «неисчислимая орда». Несколько десятков Гончих, наверное, сотня прыгунцов и ещё столько же нетопырей. Ну и, пожалуй, десятков пять совсем уже странных созданий, всякой твари по паре. А потом в раскрытых устьях проходов чтото сверкнуло, грянул гром, и земля, тяжело вздохнув, осела.
«Борозда. Небось и здесь успела».
Бой кончился не вдруг и не сразу; и чудовища не дали себя перебить так просто. Иные из них и вовсе кинулись наутёк, едва выбравшись на белый свет. Не иначе, как искать добычи за пределами Зачарованного Леса.
– Вот и всё, Лемех, – Полночь тяжело дышал. Изысканную коричневатозелёную броню эльфа испятнали отметины клыков и когтей,
