«Дорогой» выстрелил в нее и исчез в дверном проеме. Она крутнулась и упала спиной на тигель.
Ее крик не был просто криком, вырвавшимся из горла женщины. Он как будто вырывался из глубины ее души. Ее охватил огонь, она корчилась и продолжала кричать. Я подбежал к ней и сбил языки пламени, но было уже слишком поздно.
— Вы сделали это ради… — я назвал имя.
Ее голос стал похож на карканье, он доносился из обугленного и покрывшегося волдырями месива, но это был все еще голос человека.
— Я… любила… его, — сказала она.
— Очевидно, он не разделял ваших чувств, — сказал я, но не думаю, что она была еще жива и услышала это. Я ушел. Мне было о чем доложить.
Около министерства меня ожидал посыльный, который вложил мне в руку записку, я дал ему на чай, но даже не потрудился взглянуть на нее.
Майкрофт встретил меня возле кабинета замминистра.
— Ну? — спросил он.
— Сейчас все узнаешь, — сказал я ему и вошел в кабинет без стука.
Замминистра почесывал свои бакенбарды.
— А, мистер Холмс, так скоро с результатами?
— И еще какими, господин заместитель министра! А вот и один из них.
Я подошел к нему, ухватился за его бакенбарды и дернул их изо всей силы.
Он вскрикнул, но не так громко, как если бы я дернул за его собственные волосы. Эти были искусственными, приклеенными к лицу.
— Я знал об этом, — сказал я. — По тому, как вы почесывали их. Человек, который годами носит бакенбарды, привыкает к ним. А вы сбрили их, чтобы можно было заниматься грязным бизнесом на причале и не быть узнанным, а потом приклеивали их каждый раз перед тем, как идти сюда.
Его раскрасневшееся лицо теперь выражало ненависть, ненависть порочного человека, который мог предать свою страну и получать удовольствие, наблюдая, как его люди превращают в месиво тело такого хорошего человека, как Ватсон.
Майкрофт стоял рядом со мной.
— Сэру Карлу легче всего было украсть чертежи, — сказал он.
— Конечно. Вы же присутствовали при избиении Ватсона до полусмерти, не так ли, сэр Карл?
— Вы, мелкие сошки, что вы можете мне сделать?
Мне хотелось рассмеяться, но внешне я оставался невозмутимым.
— Ответьте на мой вопрос. Вы же наблюдали? По крайней мере, Ватсон наверняка видел вас, потому что он говорил мне что-то о вас, то, чего я сразу не понял. Я предлагаю вам сделку, сэр. Вы отвечаете на мой вопрос, и я отвечу на ваши.
Он постучал своими необычными пальцами по столу.
— Очень хорошо. Да, я был там. Ваш друг умолял нас прекратить.
У меня все похолодело внутри.
— А вы?
— Вы ответите на мой вопрос?
—
— Естественно, мы просто не можем позволить убийце…
— Он будет наказан, — сказал я. — Он будет каждый день приходить в кабинет. Он никому не будет назначать встреч. Он не будет принимать решений, не будет выступать с речами. Он будет шелухой, ничем.
— И в то же время он будет ждать.
Я протянул руку, схватил барабанящие пальцы и сжал их.
— Ваши пальцы всегда были такими, сэр Карл? — спросил я и поднес их к его лицу. — Судя по вашему портрету на стене, не всегда.
Я отпустил его руку, и она упала на стол.