Шерлок Холмс. Новые заметки доктора Ватсона

— Ватсон сказал мне: «…барабанные, барабанные палочки». Я предположил, что он бредит, но он очень хороший врач и не ошибся. Он говорил о вас.

Я снова схватил его руку.

— Это называется «барабанные палочки»,[26] и это внешнее проявление смертельной болезни сердца. Ватсон обращал мое внимание на статью о ней в «Ланцете».[27]

И наконец клапан взорвался и вся моя ненависть к предателю отразилась на моем лице и выразилась в голосе.

— Итак, вы каждый день будете уходить из позолоченной тюрьмы, чем и является ваш дом, в другую позолоченную тюрьму, то есть в ваш кабинет, и однажды, через год, возможно, через полгода, может быть, раньше, Провидение поднимет свой молот один раз, второй, разбивая ваше черное сердце, заставляя вас умолять о помиловании, и вы умрете, хватаясь пальцами за ковер и скуля.

Он начал скулить уже сейчас. Я отвернулся с отвращением и оставил его Майкрофту. За дверью я вспомнил о записке, которую мне принес посыльный. Я вынул ее из кармана и прочел.

Она была от врача. Ватсон пришел в сознание. С ним все будет хорошо.

Я выбежал на улицу и принялся ловить экипаж.

Слишком много Пятен (Второе пятно) «Марвин Кей» (приписывается Рексу Стауту)

В отличие от других историй сборника «Новые заметки доктора Ватсона», наш завершающий выбор — это до сих пор запрещенная версия существующего рассказа о Холмсе. Ватсон дважды упоминает нерассказанное «дело второго пятна», но его записи противоречат не только друг другу, но и рассказу «Второе пятно», который в конце концов появился в декабрьском выпуске «Стренда» в 1904 году. Представьте себе, как разволновался мистер Р., когда, просматривая содержимое чемоданчика Ватсона, нашел малюсенькую тетрадь, исписанную почерком Холмса, где было описано дело, информацию о котором ему запретили разглашать вплоть до XX столетия! Рассказ «Слишком много пятен», вероятно, был написан Рексом Стаутом (1886–1975), автором «Бокала шампанского», «Черной горы», «Смерти Цезаря», «Слишком много клиентов», «Слишком много поваров», «Слишком много женщин», «Слишком много сыщиков» и других замечательных детективов о величайшем и, возможно, самом крупном (в буквальном смысле) потомке Шерлока Холмса Ниро Вульфе и его помощнике Арчи Гудвине. — Дж. А. Ф.

I

Бывает грязь, которую просто невозможно ничем прикрыть. Я понял это одним дождливым утром 1892 года. Еще даже не истекло время завтрака, а в моей комнате уже пряталась женщина. Мой брат весом сто пятнадцать килограммов сидел на диване и сердито смотрел на меня, потягивая пенистое пиво, которое он попросил миссис Хадсон принести ему в тот злополучный час.

Когда я пробормотал что-то о правилах этикета, он недовольно посмотрел на меня.

— Пивоварение, — убежденно сказал Майкрофт, — один из наиболее почитаемых обычаев цивилизованных людей.

— Пивоварение — бесспорно, но не распитие пива в десять часов утра.

Он сделал три маленьких глотка, вытер губы носовым платком и продолжил свои разглагольствования, как будто не слышал меня.

— Одним из самых древних артефактов считается рецепт месопотамского пива, высеченный на камне примерно семь тысяч лет назад. Пиво было в меню таких древних народов, как египтяне и шумеры.

Я пожал плечами:

— А шумеры не вкушали по одному глотку!

Он выводил пальцем маленькие круги на своем мощном бедре.

— Твои высказывания, Шерлок, бессодержательны, что нетипично для тебя. Умоляю, развлеки меня, предложив женщине из соседней комнаты присоединиться к нам.

Не успел я возразить, как он выкрикнул:

— Ну, разве я не умен? Воздух буквально пропитан запахом духов.

— Когда я выходил вчера вечером, то переодевался в женщину.

— А еще ты научился говорить разными голосами, да? Когда я вошел, — сказал он, махнув своей широкой рукой в сторону моей комнаты, — то отчетливо слышал чью-то тщетную попытку подавить кашель.