розыска Иосиф Гадаскин никоим образом не относился к представителям старого мира, тем паче, его карательным органам. Но чаще всего свою революционную ярость и злость на уголовщину Гадаскин выражал посредством увесистого кулака, чем поощрял на аналогичные подвиги и кое-кого из своих подчиненных.
Но не далее как в минувшем ноябре Политический Народно-революционный суд Забайкальской области рассмотрел в открытом судебном заседании дело по обвинению Гадаскина в нанесении побоев при допросе некому гражданину Шеневу, задержанному угрозыском по подозрению в грабеже.
Шенев накатал на Гадаскина жалобу, которую подтверждали и показания свидетеля Новикова. Расследование дела тянулось долго — с конца марта по август, когда его передали наконец в суд. Но и суд ничего не мог решить, так как потерпевший дунул в неизвестном направлении, тем самым себя, как грабителя, разоблачив. Потом и свидетель Новиков «стал в показаниях неуверен». Посему и вынес суд решение с формулировкой о недоказанности вины Гадаскина. Но те, кто регулярно посещал заседания суда, — а любителей поглазеть и послушать, как милицию судят, хватало, — сошлись во мнении, что попросту не смогли доказать или не хотели, но что милицейский начальник бил — сомнений нет.
Был уверен в этом, не первый день зная Гадаскина, и Фоменко. И понимал, как и многие руководители милиции, что происшедший с Гадаскиным скандал лег несмываемым пятном на всю милицию ДВР. Судили-то одного, но обыватель чесал под эту гребенку всех остальных милиционеров.
Очень долго в таких случаях нужно доказывать обратное, возвращать веру у людей в чистоту тех, кто их охраняет от уголовщины. Один синяк от милицейского кулака не только лишает «чистоты мундира», но и надолго убивает доверие к служителям закона, а то и вообще лишает надежды на то, что в этом мире можно найти справедливость. И чем любитель кулачного боя или тех же льстивых подношений «барашка в бумажке» по должности милицейской выше — тем в глазах людей больший урон делу защиты справедливости и авторитету милиции наносится.
Гадаскин и сам это понял, чувствовал себя неуютно. Посему попросил у начальства перевода из Читы. Вот на днях и определились с его назначением в Благовещенск.
А теперь Колесниченко предлагал Дмитрию Ивановичу не только сложнейший участок работы, но и взваливал на его плечи серьезную проблему завоевания городским угрозыском боевого авторитета — как грозы для бандитов и жуликов всех мастей, превративших в опасное время не только ночь, но и день столицы ДВР.
О чем можно было говорить, когда в самом центре, на Соборной площади — в полдень! — у занесенной неизвестными ветрами в далекую Читу греческой подданной Фанайлиди два молодца, помахивая в открытую револьверами, отняли меховые горжет и муфту. От заголосившей дамы шарахались прохожие, но кто же погонится за револьверщиками?!
Или, например, сегодняшний дневной случай ограбления китайца неподалеку от вокзала. Когда бы грабители на прорву товара позарились, а то отобрали саквояж с бельем, одеяло и подушки!
Впрочем, случалось и покруче. Несколько дней назад, тоже средь бела дня, бандиты бросили бутылочную гранату в фанзу китайского торговца Кун-Ен-Фуна, ранили хозяина в ногу. Ничего не взяли, просто предупредили таким способом, чтобы впредь выручкой делился, когда к нему человечка посылают, а не хватался за кухонный секач.
Ситуация поворачивалась уже совершенно нетерпимым образом: ряд читинских предпринимателей и торговцев не только не опасались скупать у преступников краденое, но не чурались и заказать у последних, что именно им необходимо… украсть! Как получилось с хищением из литейного цеха Лысьвенского мехзавода электромотора и электрических ламп на общую сумму в 300 золотых рублей!
Выплыла фамилия организатора кражи — некто Гутарев. Слух о нем шел: шайку имеет многочисленную и удалую, хорошо вооруженную, связанную с множеством наводчиков. А отличием шайки якобы являются «ряженые» налеты: любят уголовные субчики, идя на «дело», рядиться под военных и милицию.
Числа десятого октября на углу Большой и Сретенской улиц, в самом центре, ранним вечером шестеро в портупеях и шинелях, яловых сапогах и при кобурах, остановили чету Юцисов, весело возвращавшихся из цирка. Обобрали супруга и супругу до нитки, выгребли все до копеечки! Хотя, про копеечки — это не про гражданина Юциса. Отняли у него переодетые гаврики почти 100 рублей золотом! Вот и сходила парочка в цирк!
А месяц назад читинская газетка «Наш голос» прелюбопытнейшую заметку опубликовала, прочитав которую, Дмитрий Иванович долго не мог успокоиться: «До каких пор мирные селяне будут со страхом собираться в город! На трактах и постоялых дворах грабят самым наглым образом. Недавнее дерзкое ограбление на зимовье в Кадале еще раз показало, что в Читу торговать не собирайся! Злоумышленниками в открытую разграблено 6 возов на довольно приличную сумму, однако милиция не может сообщить чего-либо утешительного, хотя грабители хорошо известны. Это Костя Ленков из Куки, Павел Хмелев оттуда же, Кочерюк — с разъезда Лесного.
