ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Утром он встал на удивление бодрым и отдохнувшим. Томас ворочался полночи, однако потом провалился в глубокий, восстанавливающий силы сон. Основательно помывшись в душе и позавтракав купленной в автомате едой, он приготовился встретить день.
Мотель покинули часов в восемь. Беглецы гадали, что ждет их по пути обратно к бергу. Они видели редких — очень редких — прохожих, гораздо меньше, чем накануне днем. Никаких подозрительных звуков и криков Томас не слышал.
— Что-то назревает, шкурой чую, — предупредил Хорхе, когда всей группой беглецы искали такси. — Народу на улицах маловато.
Томас всматривался в лица прохожих: все они глядели себе под ноги, придерживая рукой марлевую повязку, словно ее могло сорвать внезапным порывом ветра. Люди тщательно обходили друг друга стороной, а если кому-то случалось подойти слишком близко — тут же отскакивали. Одна женщина изучала плакат, копию того, что Томас разглядывал вчера вечером по пути к патрульной машине. И вновь он чуть не вспомнил нечто очень важное… но что? Что?! Так и с ума сойти недолго.
— Идем быстрей, — пробормотал Минхо. — У меня от этого стебанутого города мурашки по коже.
— Нам, кажется, туда, — указала направление Бренда. — Возле тех офисов обычно стоят такси.
Перейдя улицу, беглецы вышли на другую, поуже. С одной стороны тянулся пустырь, на противоположной стояло полуразрушенное здание. Минхо наклонился к Томасу и прошептал:
— Чувак, у меня в голове такой бардак творится. Все ужасы представляю — что мы застанем, когда найдем Ньюта.
Томас в собственных страхах признаваться не желал.
— Не волнуйся. Вот увидишь, Ньют никуда не делся, ждет нас.
— Верю. Как и в то, что ты вот-вот начнешь пердеть лекарством от Вспышки.
— Кто знает — может, и начну. Надеюсь, запашок нам понравится.
Минхо юмора не понял.
— Послушай, пока мы до Ньюта не доберемся, ничем ему помочь не сможем. Хватит заранее волноваться.
Прозвучало до боли логично и бесчеловечно, однако положение и без того дурное. Нельзя позволять эмоциям брать верх над разумом.
— Спасибо, подбодрил, — буркнул Минхо.
На пустыре стояли развалины кирпичного здания, поросшие плющом. В самой середине возвышалась секция стены — за ней Томас вдруг уловил какое-то движение, машинально встал и жестом велел остановиться Минхо. Тот уже собрался спросить, в чем дело, но Томас на него шикнул.
Бренда и Хорхе тоже остановились. Томас указал на развалины и сам постарался разглядеть получше то, что заметил: спиной к дороге сидел человек. Голый по пояс, он копался в земле, словно пытаясь найти нечто потерянное. Плечи незнакомца покрывали необычной формы шрамы, а середину спины уродовал длинный струп. Двигался он дерганно и… отчаянно, как показалось Томасу. Высокая трава мешала рассмотреть, что он делает.
Бренда шепнула:
— Пойдем дальше.
— Этот тип болен, — так же шепотом ответил Минхо. — Здоровый до такого не опустится.
Томас не сразу нашелся, что ответить.
— Идемте, — наконец сказал он.
Группа двинулась дальше, но Томас не мог оторваться от странного зрелища. Чем же все-таки занят тот человек?
Миновав квартал, Томас обернулся — обернулись и его спутники. Увиденное никого не оставило равнодушным. Всем хотелось взглянуть напоследок на странного человека. Внезапно тот подскочил на месте и посмотрел на них. Нижнюю половину его лица покрывала кровь. Вздрогнув, Томас попятился и наскочил на Минхо. Человек обнажил зубы в отвратительном оскале и вскинул окровавленные руки — словно прогоняя незваных гостей. Томас чуть не закричал, однако в следующий миг страшный незнакомец возвратился к прежнему занятию. Слава богу, высокая трава скрыла его.
— Самое время уйти, — заметила Бренда.
