ног. Ох, дьявол, как бы это исправить?
– Не знаю, – буркнул Пит. – Жениться на ней? Никогда не бросать ее ради этого голливудского дерьма? Какого ответа ты ждешь?
– Пит, я ее люблю и уже ей признался. Я никогда такого не испытывал, ни к кому. Я знаю чего хочу: жить с ней.
– Знаю, Райан. Это видно, когда ты на нее смотришь. – Пит тяжело вздохнул. – Ну, парень, только не обижай ее. Мне очень не хочется разбивать твою прекрасную физиономию, если ты разобьешь ей сердце.
Глава 20
Прозрение
– Когда встретишь родителей, у меня будет съемка. Я позвоню в перерыве, – говорил Райан, втирая шампунь мне в волосы.
Я откинулась назад, чтобы ополоснуться под струей.
– Я, наверное, завезу их пообедать поближе к съемочной площадке. Там у причала есть симпатичный ресторан.
– Предупреждаю… папа наверняка захочет заплатить за обед. Если будешь спорить, он обидится. – Райан понимающе усмехнулся мне.
– Сын в отца? – пошутила я, размазывая ему по груди мыльную пену.
– Точь-в-точь. Но завтра, когда мы повезем их ужинать, он передаст мне чек – увидишь. Слушай, а может, лучше отвезти их на съемки ближе к вечеру? Я бы очень хотел тебе показать, чем зарабатываю на жизнь, раз уж кино ты не смотришь.
– Не знаю, – пробормотала я. – Проблем не будет сам знаешь с кем?
– А хоть бы и были, – поморщился Райан. – Я хочу, чтобы моя девушка… моя любимая, – он взглянул мне в глаза, – знала, чем я занимаюсь и куда ухожу каждый день. Я хочу, чтобы ты мне доверяла. Мне это необходимо, Тарин.
– А ты уверен, что это не испортит тебе игры? Мне бы не хотелось…
Он закрыл мне рот мокрыми губами.
– Прошу тебя… – Нежно поцеловав, он ткнулся лбом в мой лоб. – Мне нужно, чтобы ты понимала, как я работаю. Чтобы увидела: на съемочной площадке я актер. Моя работа – притворяться. Мои губы, мое сердце и мое тело – они принадлежат тебе.
Я посмотрела на него и кивнула. После его разговора с Питом мне было ясно: он добивается моего доверия.
– Может, мне нарисовать плакат и вопить: «Райан, Райан»? – Я просто дурачилась.
– Ха, – рассмеялся он. – Ты только тогда выкрикиваешь мое имя, когда мы любовью занимаемся. А прошлой ночью ты назвала меня богом. Этот вариант тоже подойдет. – Он снова поцеловал меня.
Я надела симпатичные темные джинсы и белую хлопковую футболку с длинным рукавом, поверх нее – коричневую замшевую курточку на молнии, а шею обернула мягким зеленым шарфом. Хотелось сразу понравиться его родителям. Я нервничала из-за того, что знакомиться нам придется без Райана.
Мы договорились, что завтра я привезу родителей посмотреть на его игру. Райан показал мне фотографии матери и отца, чтобы я их легче узнала, хотя, должна признаться, снимок не отложился в памяти. Обоим было под шестьдесят, но выглядели они бодро и молодо. Я утешила себя тем, что они тоже будут меня высматривать.
Конечно, пока я дошла до машины, меня сфотографировали. Я решила выйти через переднюю дверь, поскольку бульшая часть папарацци околачивалась у задней. Позволила себе поискать глазами старый синий «плимут» и с облегчением убедилась, что Анжелики Стонтон нигде не видно. Однако на мою машину налепили несколько любовных записочек. Я собрала их и бросила на панель.
По дороге в аэропорт я высматривала фотографов в зеркало заднего вида и перевела дыхание, никого не обнаружив.
Остановившись на проходе к залу прибытия, я почувствовала, что нервы сдают: в животе образовалась тошнотная пустота. Отцов очаровать легче; я по опыту знала, что трудно приходится с матерями.
Поток пассажиров потянулся из зала в половине одиннадцатого. Рейс из Ньюарка прибыл с небольшим опережением графика.
– Тарин? – вежливо обратилась ко мне милая женщина.
Она оказалась точно такой, как я представляла. На дюйм ниже меня, стройная, но с легкой возрастной полнотой. Каштановые с рыжинкой волосы спереди были длинными и густыми, но коротко подстрижены на затылке. Я сразу ее узнала: у Райана было лицо матери, и глаза совсем такие же.
– Да! Миссис Кристенсен, как я рада вас видеть. – Мы обнялись.
– Я тоже рада, дорогая. Пожалуйста, зови меня Эллен. А это отец Райана, Билл.
Я инстинктивно подала руку, но тот неловко притянул меня к себе и обнял.
– Рад наконец познакомиться, юная леди, – широко ухмыльнулся он.
