Наверное, он прав, подумал ведьмак. Побеждать здорово, и победителей не судят. Только вот почему ему не очень радостно? Или он все еще не отошел от боя, все еще находится под воздействием его адреналина?
Атаман. Как у него все это началось? Почему он, ведьмак, оказался предводителем орды? Может быть, он просто в какой-то ситуации дрогнул и использовал свой дар во вред людям? Причем почти наверняка в тот раз это было совершенно оправданно и, может даже служило для правого дела. Главное все же — использовал. А если есть один раз, то обязательно будет и второй. А потом третий, четвертый. И какой-то из них был уже не так «чист», как первый.
Как известно, любая дорога начинается с первого шага. И если он сделан, то она будет пройдена до конца. Неизбежно.
Он не удержался и еще раз взглянул туда, где лежал атаман.
Если это дорога зла, то шансов, что конец будет именно таким, значительно больше.
— Пойдем, — сказал ему кот. — Нам тут более делать нечего. Тут и без нас теперь обойдутся. А мальчик вернется туда, куда мы и договаривались. Думаю, надо его встретить.
— Хорошо, — сказал Ларион.
Он повернулся и пошел прочь от поля боя к площади, на которой раньше стояла летающая тарелка.
— Вообще, конечно, по идее, надо было смыться, — сказал кот. — Прямо там, сразу после сражения.
— Бросив снаряжение и инструмент, не узнав, что с мальчиком?
— Инструмент жалко, но постепенно собрать его можно. Мальчик, как ты понимаешь, уже не маленький. Опекать его поздно. И потом ты еще не виделся с его мамой. Так жаждешь узнать, как она воспримет происшедшую с ним метаморфозу?
— Снотворное было великолепной сохранности, — ответил Ларион. — Если с ним ничего не случилось от времени, то она будет спать до вечера. Нам вполне хватит времени на все. И попрощаться, и собрать манатки, и спокойно уехать.
— Тебе виднее, — пробормотал кот.
Он взглянул на тарелку, стоявшую на прежнем месте, и добавил:
— Что-то долго он копается. Ты не находишь?
— Все будет хорошо, — заверил его Ларион. — Надо подождать еще.
И они стали ждать.
Минут через пятнадцать площадь стала наполняться. В скором времени вокруг тарелки образовалось полукольцо из жителей города. Мужчины, женщины, дети стояли и разглядывали летающий корабль ведьм. Молчали. Терпеливо ждали.
Ларион подумал, что им, наверное, трудно осознать, какое в их руках очутилось оружие. Или понимают? Впрочем, ему-то откуда знать?
А люк тарелки все не открывался.
— Наверное, он стесняется, — сказал кот.
— Вполне возможно, — согласился с ним ведьмак. Потом подошли мэр и его помощник. Они встали внутри полукруга, рядом с Федоровым и Шестилапом.
Минут через пять мэр спросил:
— Почему он не выходит?
Ларион пожал плечами.
— Кстати, насчет головы ведьмы все оказалось чистейшим враньем, — вполголоса сообщил Щербак.
— Да ну? — сказал кот.
— Точно, как Бог свят.
— А что вместо нее было? Чем они ведьм отпугивали от лагеря?
— Все как обычно. Несколько пластин мокрого металла. Больших, правда. Очень больших.
— Спорим, об этом знал только главный ну и еще, может быть парочка его приближенных, — сказал Шестилап, — а все остальные в орде даже не подозревали. Так обычно и бывает.
— Вполне возможно, — сказал Щербак. — С другой стороны, надо ли простым исполнителям знать все? Будут ли они от этого счастливы или как раз наоборот?
Он еще что-то добавил на эту же тему, но Ларион его не слушал. Ведьмак смотрел на тарелку и просто ждал. Не интересовали его рассуждения о том, что положено обычным гражданам, а что нет. Пространные, с доказательствами, составленными из жизненных случаев. Да и устал он за сегодняшний день довольно прилично. Хотелось только докончить все дела, потом уехать из города, найти укромное местечко, может быть, не так от него далеко, и просто отдохнуть. Ничего не делать, просто валяться на траве и думать о
