– Мне двадцать один год, – опустив голову, проговорила Сажа. – Тогда, в саду, мне было одиннадцать. Я дочь сталкера и мутантка. Моим отцом был Гуталин, ты наверняка слышал о нём. Ты по-прежнему хочешь жениться на мне?
– Хочу, – решительно кивнул он, ни на секунду не задумавшись. – Трудновато поверить, но мне нравится эта мутация. И считаю, что мне повезло.
– Не врёшь? – совсем по-детски спросила Сажа.
– Клянусь, что нет. И я хотел бы, – Ян улыбнулся, – отпраздновать нашу помолвку, у меня и свидетель есть, – он кивнул на привалившегося к борту «Доджа» и невозмутимо покуривающего индейца.
– А сообщить родителям ты не хочешь? – лукаво улыбнулась Сажа в ответ.
– У меня нет родителей.
– Я имела в виду своего отца.
Секунд десять Ян стоял, с недоумением разглядывая носки своих ботинок.
– Ты шутишь со мной? – дрогнувшим голосом спросил он. – Только что ты сказала, что твой отец – покойный Гуталин.
– Так и есть. Я говорю о человеке, который меня удочерил. Тебе не просто повезло, тебе очень повезло со мной, – Сажа рассмеялась. – Моего приёмного отца ты тоже знаешь. Его зовут Карл Цмыг, я – дочь мультимиллионера. Я… – Сажа осеклась и замолчала.
Ян отшатнулся, словно его ударили. Побледнел. Сажа с нарастающим ужасом смотрела на его исказившееся лицо.
– Почему ты не сказала раньше? – с горечью спросил Ян.
– Ты не спрашивал, – пролепетала Сажа. – То, что было между вами, давно в прошлом, оно быльём поросло. Или… – она не договорила.
– Или, – бросил Ян презрительно. – Я никогда, ни за что ни гроша не возьму у этого человека и не женюсь на денежном мешке.
Он развернулся и стремительно зашагал прочь.
Карл спустился в гостиничный холл, кивнул охраннику, чтобы следовал за ним, и двинулся на выход. «Ламборджини» с бронированными стёклами ждал у крыльца, водитель обежал вокруг, предупредительно придержал дверцу. Карл уселся, кинул взгляд на распахнутое окно второго этажа. Мелисса Нунан, обнажённая, с распущенными, скрывающими грудь волосами, прощально махала рукой.
Карл послал воздушный поцелуй, захлопнул дверцу и откинулся на сиденье. Привязался я к ней, что ли, думал он, пока «ламборджини» выезжал с гостиничного двора. С Мелиссой, как та и обещала, было легко, любопытно и нескучно. В том числе и в постели, а возможно, в первую очередь в ней. Приятные, ни к чему не обязывающие отношения. Взаимовыгодные, можно сказать, и при этом стоящие Карлу сущую ерунду. «Ты можешь бросить меня в любой момент, – не раз говорила Мелисса, прикуривая Карлу сигарету или подавая кофе. – Я даже не обижусь, ну или почти не».
– Скажи ребятам, чтобы послали ей корзину цветов, Джек, – через плечо бросил Карл развалившемуся на заднем сиденье охраннику. – Пускай добавят какую-нибудь цацку и особо не экономят.
– Понял, Карлик, скажу, не волнуйся, парни всё сделают.
Карл кивнул и, выбросив Мелиссу Нунан из головы, задумался о делах. Приближались выборы, его портреты развешаны повсюду, чуть ли не на каждом столбе. Кинь камень в собаку, попадёшь в Карлика, беззлобно усмехнулся он.
Выборы сейчас самое важное. Должность мэра позволит сделать новый шаг наверх, ещё более упрочить и без того надёжное положение. Осталось только победить. Это будет непросто – у соперника, нынешнего мэра, кристально чистая репутация, в отличие от него, Карла. И жена – набожная серая мышка, протёршая не одну юбку на заседаниях местных благотворительных обществ. Дина, правда, тоже несколько присмирела за последние месяцы, но кто знает, насколько её хватит. И потом Арчи… Он явно пошёл в мать. Гувернантки от мальчишки стонут, а приходящие преподаватели неодобрительно хмурятся и покачивают плешивыми головами. Делать Арчи ничего не желает, учиться тоже не желает, целыми днями гоняет в компьютерные игры, авторитетов для него нет, разве что Сажа. У Карла потеплело на душе, стоило ему подумать о дочери. Однако не может Сажа быть вечной нянькой. Да и других дел, помимо возни с капризным тринадцатилетним неженкой, у неё полно. К тому же последние дни Сажа ходит на себя не похожая. Едва на стены не натыкается, не влюбилась ли, часом.
– Джек, – обернулся Карл к охраннику. – К Саже никто не подкатывал в последнее время?
– Вроде бы нет, Карлик.
Надо с ней поговорить, решил Карл. Девочке двадцать один год, как, кстати, и Мелиссе. Только та в свои двадцать один опытная
