принимать такой, какая она есть.
– Доктор Пильман.
Ежи запил коньяк брусничным чаем и поднял взгляд на домработницу. Кэти стояла на пороге, сцепив перед собой руки и глядя в пол, так что хорошенькое курносое личико было наполовину скрыто упавшей на глаза вороной чёлкой.
– Слушаю вас, – отозвался Ежи.
– Я вам совсем не нравлюсь, доктор Пильман?
Ежи сморгнул. От расторопной, скромной и молчаливой Кэти он этого вопроса совершенно не ожидал.
– В каком смысле? – на всякий случай уточнил он.
– В том самом.
Ежи замялся. Обижать девушку ему совершенно не хотелось.
– У меня есть жена, Кэти, – мягко сказал он.
– Жена? – Кэти вскинула на Ежи глаза. – Про которую полгорода говорит… – она зарделась, осеклась и смолкла.
– Что именно говорит?
– Будто вы сами не знаете, доктор.
Ежи рассеянно повертел в руках авторучку. Газетные статейки, в которых наглые репортёры намекали на давнюю связь его жены с Карлом Цмыгом, он читал. И, в отличие от тех, что касались наркобизнеса, ни на грош им не верил. Идея представить Мелиссу с Карлом или с кем бы то ни было попросту не приходила Ежи в голову, а насчёт того, что в политике все средства хороши, он слыхал неоднократно.
– Не стоит обращать внимания на досужие сплетни, – сказал Ежи. – Мало ли про кого что говорят.
Кэти смущённо переступила с ноги на ногу.
– Я думала, вам это безразлично, доктор Пильман, – неуверенно проговорила она. – В конце концов, есть мужья, получающие удовольствие от того, что жена путается с кем ни попадя. Я фильм недавно смотрела…
– Постойте, – последние фразы взяли Ежи за живое. – Что значит «с кем ни попадя»? – спросил он строго. – Сплетни сплетнями, но всё, знаете ли, хорошо в меру.
– Да то и значит, – выпалила Кэти. – Год назад пытался за мной ухаживать один парень. Его звали Джузеппе Панини, сейчас он, слава богу, в тюрьме.
– И что? – нахмурился Ежи.
– Да то, что он сын небезызвестного Сильвестро Панини по прозвищу Стилет. Не слыхали о таком?
– Ну слыхал что-то, – признался Ежи. – Тот ещё тип. И что?
– Да то, что Джузеппе своими глазами видел, как его папаша и ваша драгоценная супруга… – Кэти оборвала фразу и вновь потупилась. – Я из хорошей семьи, доктор Пильман, – закусив губу, сказала она. – Мой отец директор хармонтской частной школы, а мама учительница. Я ни за что не пошла бы к вам в услужение, если бы…
– Если бы что? – ошарашенно переспросил Ежи.
– Я надеялась, – всхлипнула девушка. – Сама не знаю, на что. Извините.
Минутой позже за Кэти захлопнулась входная дверь.
Ежи обхватил руками голову и задумался. Дыма без огня не бывает, вспомнил он не раз приходившую на ум поговорку. Собственно, у него нет никаких оснований полагать, что эта поговорка работает по отношению к нечистоплотности мэра Рексополиса Цмыга и неприменима к одной из его помощниц. С другой стороны, обвинять Мелиссу, скажем, в охлаждении супружеских отношений у него тоже нет оснований. Разве что стали эти отношения несколько более редкими, чем были сразу после свадьбы, но причиной тому явно возраст, и в основном, возраст его собственный.
Можно обратиться в сыскное агентство, подумал Ежи. Он вспомнил фразу, произнесённую женой, когда женой она ещё не была. Первая же попытка проследить за ней станет и последней. Допустим, но что с того? Частные сыщики в своём деле профессионалы, заметить профессиональную слежку трудно, а неподготовленному человеку попросту невозможно, об этом Ежи неоднократно читал. Итак, Мелисса не узнает. Но теперь допустим, что сплетни подтвердятся, что же тогда? На душе стало противно и слякотно. На роль всеобщего посмешища – незадачливого близорукого мужа, он не подходит. Можно закрыть глаза на что угодно, только не на это.
Надо посоветоваться, решил Ежи. Кроме Яна, ему не с кем, других близких людей у него нет. Значит, на следующие выходные он навестит брата, да и конференция к тому времени уже закончится. На душе полегчало. Ежи поколебался с минуту, налил в рюмку на два пальца коньяку, залпом проглотил и отправился на боковую.
Конференция открылась в понедельник с утра. Посвящалась она гипотезе, выдвинутой российским учёным
