но где его дивизия, её нет, дивизия-призрак. О них не пишут
в газетах, не сообщают в сводках по фронтам, погибнут они
все сегодня, или будут жить вечно никого не интересует.
Дефицит оружия и боеприпасов они восполняют энергией и
преданностью, ими движет лишь воля к жизни. Запахло га-
рью, где-то горел лес, куда-то надо идти, главное снова не
попасть в плен. Впереди оказалось только болото, обходить
уже неохота, нужно идти вперёд, почти по пояс в ржавой
жиже он наконец-то вылез на сухую землю, сердце устало
билось в груди. Беспокойный ветер отрывал последние ли-
стья с уснувших деревьев, и они улетали в небо как непри-
каянные души. Одиночество и полное бессилие наполняло
его сердце, всё было непонятно, прошлое где-то далеко, бу-
дущее туманно, настоящее чрезвычайно мрачно, но хоть
уже не плен… Одно он знает теперь точно, Бог не оставил
его, и он не оставит Бога больше. Нужен крестик, нужно
повесить на шею крестик — билась в голове мысль…
В лесу было тихо, шумели лишь кроны деревьев, он уже
так отвык от этой тишины. Он шел вперед, лес всё равно ко-
гда-нибудь закончится. Между деревьями показался просвет,
что это выруб, поле… Всё равно что, главное куда-то выйти.
Запахло навозом, значит впереди деревня. Он вышел на
край леса. Несколько избушек уцелело, на месте остальных
59
Гельмут Вайсвальд.
