цы — глухари.
Игнат ставил на них старинные мансийские ловушки —
слопцы, изготовленные без единого гвоздя, немалая сноров-
ка нужна, чтобы ловить в такой слопец глухаря, загородочка
из прутьев, тоненькая веревочка, сторожок да бревно. Хит-
роумная и в тоже время простая насторожка, глухарь клюет
рассыпанную клюкву и подойдя к сторожку сдвигает его,
тяжелое полено надежно бьет птицу. Выше по течению,
вдоль огромных болот, были лосиные и оленьи переходы,
иногда удавалось Игнату в одиночку добыть крупного зверя.
В протоке весной с половодьем поднималась вода и за-
ходящая с реки рыба хорошо ловилась в сети. Осенью вода
спадала и в ямах, между камнями, хорошо ловилась на
блесну щука.
Игнат был нелюдим, как сам говорил:
— Людей люблю, а многолюдье избегаю.
У него была тяжелая и непростая судьба: многое он пе-
режил и повидал на своем веку, но он не озлобился на лю-
дей, не растерял, сохранил душевное тепло. В далекой юно-
390
сти, защищая честь девчонки, вмазал кому-то по морде воз-
ле клуба и сломал обидчику челюсть, суд присудил три года
тюрьмы. В жестоких законах царивших на «малолетке» не
сломался пятнадцатилетний пацан, было «железо в хребти-
