Поэтому все эти четыре недели я много думал над тем, как мне лучше поступить в такой ситуации. И все размышления привели меня к тому, что есть только два приемлемых варианта. Первый – самому бороться за корону, поскольку я, может, и не стану самым лучшим из королей, но, по крайней мере, не буду находиться в губительной зависимости от врагов нашей страны и всего человечества. Есть, однако, и другой вариант – отбросить личные амбиции, как призвал нас всех высокопреподобный Нейфин аб Гавин, и поддержать претендента, свободного от малейших подозрений; того, кто ни при каких обстоятельствах не пойдет на сговор с черными колдунами. Для меня это было непросто, но в конечном итоге я одолел свое честолюбие и, заботясь о благе Катерлаха, решил не бороться за престол. Пользуясь случаем, хочу высказать глубокое уважение и безграничную благодарность лорду Гивелу аб Ходару, лорду Келину аб Деоригану, лорду Эину аб Ходару… – так он перечислил всех семерых вельмож, выдвинувших его кандидатуру, – за оказанное мне доверие и призываю их еще раз довериться мне, единогласно поддержав мой выбор. – Лорд Финвар снова сделал паузу, на этот раз всего лишь на секунду. – От имени дворянского собрания Княжества Фиршам я имею честь предложить корону Объединенного Королевства лорду Бренану аб Грифиду О’Мейниру, Высокому господину Тир Минегана.
По периметру зала, где разместились почетные гости, чиновники и придворные, пробежал изумленный ропот. Члены Совета тоже были застигнуты врасплох этим предложением и заерзали в креслах. А Шайна пораженно прошептала:
– Что он задумал?..
– Пытается выполнить свою часть договора, – таким же тихим шепотом ответила Бригид, для пущей уверенности создав легкие глушительные чары, чтобы ее слова не расслышали соседи. – Но у него ничего не получится.
Альса, следует отдать ей должное, выглядела совершенно невозмутимой и молча, сосредоточенно смотрела на Финвара аб Дайхи.
Первым из лордов-советников опомнился старейший, Дорван аб Рагнал.
– Што са пгет, молотой шелофек, – беззубо прошамкал он. – Это феть нефосмошно. Логт Пгенан откасался от пгетенсий на пгестол.
– Не совсем так, лорд Дорван, – ответил Финвар. – Лорд Бренан просто решил отложить свои претензии на будущее, уступив сейчас лорду Ригвару. И учтите, это было его собственное решение, тут он пошел против желания своих сестер-ведьм, стремящихся поскорее усадить его на трон. Кое-кто усматривает в таком поступке проявление неуверенности в себе, но я с этим не согласен. Напротив, лорд Бренан продемонстрировал зрелость, самостоятельность и рассудительность – редкостные черты для юноши его возраста. Вспомните, господа, себя в юности… Гм, хотя кое-кому не нужно и вспоминать, – он бросил быстрый взгляд на молодого графа Эйгайнского, – но вы, лорд Кохран, понимаете, к чему я клоню… Так вот, господа, представьте, что вам восемнадцать лет и у вас есть надежда заполучить корону Катерлаха. И это не какая-то там призрачная, бесплодная мечта, о которой в народе говорят «дурак в мыслях богатеет», а настоящий, реальный шанс, подкрепленный всей мощью ведьминского Сестринства. Стали бы вы сомневаться, колебаться, остановили бы вас совершенно резонные доводы, что вы еще слишком молоды и неопытны для управления такой большой, такой могущественной страной? Пусть каждый ответит сам себе на этот вопрос, а я не побоюсь честно и откровенно признать, что наверняка не устоял бы перед искушением.
Толстый лорд остановился, чтобы перевести дыхание, и этим немедленно воспользовался Идвал аб Горонви, граф Ридихенский, в свое время так усердно сватавший старшего сына к Гвен, что умудрился испортить отношения с большинством высших лордов. Выбыв из борьбы за престол, он не стал присоединяться ни к одному из лагерей и, как поговаривали, вообще не собирался никого поддерживать.
– Вы меня удивляете, лорд Финвар. От кого-кого, а от вас я такого не ожидал. Отказываетесь от борьбы за престол, хотя имеете уже восемь голосов, считая ваш собственный, всячески расхваливаете лорда Бренана… Неужели ведьмы вас околдовали?
Разумеется, последние слова были произнесены в шутку, но никто из членов Совета не выдавил из себя даже слабого подобия улыбки. Все они не меньше Идвала аб Горонви были озадачены поступком Финвара. Граф Огирский сердито хмурился, его брат нервно жевал кончик своего длинного уса, а граф Коркайгский тщетно притворялся, что ему все безразлично. Эти трое явно чувствовали себя одураченными, а вот остальные четверо лордов, поддержавших Финвара аб Дайхи, были просто растеряны. Очевидно, он все-таки предупредил их, что готовит сюрприз, но не объяснил, какой именно.
– К счастью, нет, лорд Идвал, – с серьезным видом ответил Финвар аб Дайхи. – Ведьмовские чары на меня не действуют, и мое отношение к самим ведьмам нисколько не изменилось. Я уважаю Сестринство, но решительно не приемлю многих его политических методов. Это еще одна причина, почему я отказываюсь претендовать на престол и призываю всех вас отдать свои голоса за лорда Бренана. Другого выхода я просто не вижу. Если королем станет кто-то из теперешних претендентов – либо я, либо лорд Ригвар, либо лорд Авлайд, – он окажется весьма уязвим, потому что над ним будет довлеть подозрение в сотрудничестве с черными колдунами. Ведьмы станут оказывать на него давление, контролировать каждый его шаг, вмешиваться в государственные дела – и будут делать
