Дином и его женой, которые заканчивали последние приготовления к магической церемонии. Риту же заботливые бабушка с дедушкой отправили в тот же шкаф, что и мальчиков, сказав ей напоследок, что за этим «представлением» безопасней наблюдать в замочную скважину. Уходя, малышка обернулась, помахала всем ручкой, и только черноволосому дракону послала воздушный поцелуй.
Стоило дверце шкафа захлопнуться за девочкой, «господин труповод», как неизменно величала его эльфийка, направился к столу, аккуратно переступая линии пентаграммы на полу. Взял с него свой бережно очищенный от крови топорик и парой легких движений расколол осиновое полено на лучины. Затем обмакнул их концы в чашу с наскоро приготовленным раствором и зажег, после чего вручил каждому из присутствующих по импровизированной свече.
– У нас будет всего несколько минут, – сказал некромант. – И далеко не факт, что женщина сможет сориентироваться и вразумительно ответить на ваши вопросы. Она вернется в момент своей гибели, Юми попытается ее успокоить и объяснить, что происходит. Дальше – дело за вами. Вы хорошо продумали вопросы? Спрашивать должен кто-то один, чтобы не путать «говоруна». Кто? – обведя всех внимательным взглядом черных, как угли, глаз, уточнил маг смерти.
– Я, – уверенно ответил Арэт. Возражений со стороны его компаньонов не последовало.
– Прекрасно. – Тонкие губы мужчины чуть дрогнули, отразив одобрительную улыбку. – Юми? – обернувшись к жене, спросил он.
– Угу, начинаю, – поймав взгляд мужа, ответила та. – Хотя нет. Отойдите-ка еще на полметра от черты, – немного подумав, потребовала эльфийка. – А вы, господин труповод, сделайте еще один защитный контур сиенской пылью[24]. Так… на всякий случай.
Случай действительно мог оказаться всяким, ибо задуманный ритуал подразумевал временное открытие прохода в верхние сферы[25], откуда должна была вернуться душа умершей. И что за твари попробуют просочиться в мир живых вместе с ней – организаторы не знали. Однако оба они надеялись на то, что сегодня вызов «говоруна» не превратится в стычку с демоном или разборки с ангелами, чью собственность у них так нагло изъяли, вернув ее в мертвое тело.
Взяв с одной из полок полотняный мешочек, Дин проколол в нем небольшую дырку. И, обойдя вдоль первой барьерной черты, равномерно рассыпал голубой порошок по кругу. В тот момент, когда кольцо замкнулось, над ним взметнулось нестерпимо яркое пламя. Через миг огонь затух, оставив на плитах пола дымящуюся окружность. Странный синий дым все поднимался и уплотнялся, пока не образовал сплошную полупрозрачную завесу, которая отрезала Юми, оставшуюся возле стула с покойницей, от остального помещения. Придирчиво осмотрев труп, эльфийка поводила руками перед неподвижным телом, будто проверяя невидимые путы, после чего отступила на шаг и, стянув с рук защитные перчатки, сунула их в карман черной юбки. Дернув за рукав, экзорцистка обнажила слабо светящуюся треугольную метку на своем плече, после чего прикрыла глаза и начала что-то тихо бормотать. Дин, стоящий за границей ритуальной площадки, активировал магию смерти. С его раскрытых ладоней слетели снопы белых искр и, беспрепятственно миновав полупрозрачную преграду, прокатились по линиям пентаграммы, точно кровь по венам, после чего устремились к свечам. Те вспыхнули ярче, взлетели вверх и зависли над расписанным колдовскими символами полом. В их свете хищно блеснули черные ногти Юми-эль, ее золотистого оттенка волосы взметнулись, словно от порыва ветра, идущего откуда-то снизу, а черты миловидного лица заострились, придав внешности экзора потусторонний вид. Сейчас за охранным контуром царила совсем иная реальность, и миниатюрная эльфийка, похожая на подростка, была единственной, кто мог ее контролировать. Бледно-зеленое зарево окутало фигуру Эленор с ног до головы, отчего казалось, что женщина сидит в аквариуме. Ее волосы, складки платья – все плавно колыхалось, как это бывает в воде. А над головой погибшей зияла изумрудная бездна, в которой тонул свет, созданный магом душ. И казалось, что в этом самом свете плавает сотканное из тумана создание. Едва уловимое глазом, невесомое, подвижное… живое.
Когда Юми хлопнула в ладоши, покойница дернулась, словно подброшенная строптивой лошадью. Затем ее тряхнуло еще раз и еще. Но волшебные цепи, видимые лишь в момент активности, крепко держали тело, не позволяя ему подняться. Эленор резко вскинула голову. Из-за перелома шеи движение получилось неестественным и страшным. Ашка, наблюдавшая за происходящим, невольно прильнула к Киму, Арэт же заинтересованно подался вперед, но был остановлен предупреждающим жестом Дина, стоящего рядом. Мертвые глаза брюнетки широко распахнулись. Речитатив экзорциста оборвался. Тело перестало беспорядочно рваться из пут, взгляд стал осмысленным и… испуганным. Такой дикий ужас отражался в глубине этих темных глаз, что изобретательница почувствовала себя последней сволочью за то, что позволила драконам убедить ее в необходимости ритуала.
– Нет, нет, не на-а-а-адо, – сипло простонала Эленор, пытаясь вырвать руки из плена колдовских веревок. Она нервно дергала шеей, отчего голова постоянно накренялась набок, и это было жутко. – Не…
– С-с-спокойно, спокойно, – шептала эльфийка, делая плавные пассы руками, будто пыталась наградить подопытную эмоцией безмятежности. – Вы в безопасности, леди.
– Нет! Нет! – воскликнула та, вновь попытавшись вырваться из плена цепей. – Демон! Он пришел за мной. Он здесь!
– Нет здесь никакого демона, – терпеливо проговорила госпожа Грэниус, Ашель же искренне позавидовала ее выдержке. – И не будет. Я не допущу.
– Нет, он тут… я знаю… помню… – менее уверенно пробормотала жертва, недоверчиво оглядываясь по сторонам. – Отпустите меня, – жалобно пролепетала покойница. – Я хочу домой. Мне больно…
«Больно! О Йоша! Тетя чувствует не только страх, но и боль». – Ашель зажмурилась и, не сдержав порыв, развернулась и уткнулась носом в грудь дракона. Родственницу, которую она практически не знала, было безумно жаль. И смотреть на ее дальнейшие мучения не хотелось. Но девушка все-таки пересилила себя и снова уставилась на ритуальную площадку.
– Это можно остано… – начала изобретательница шепотом, однако на нее дружно шикнули, и она тут же заткнулась. Нельзя так нельзя. Но… поскорей бы все закончилось!
– Эленор, – произнесла Юми-эль тоном заботливой сиделки, – я не могу отпустить вас, потому что вы теперь принадлежите другому миру. Но прежде чем уйдете навсегда, помогите нам найти того, кто причинил вам страда… – Изумрудная бездна странно покачнулась, эльфийка запнулась и, отступив от «говоруна», принялась плести новую порцию чар. – Спрашивай, Ар, – приказала она, не прерывая своего занятия. – И побыстрее, я ее долго не удержу!
– Кто уби… кто напал на вас, Эленор? – задал первый вопрос дракон.
– Демон, – бесцветным голосом отозвалась та и словно сжалась вся от упоминания этого существа.
Юми отрицательно качнула головой, но не сказала ни слова, позволяя заказчику продолжать допрос.
– Как выглядел нападавший? – уточнил Эльт-Ма-Ри.
– Ч-черная кожа, белая коса, черные руки, ногти… или когти… черные, – сбивчиво забормотала женщина, все больше волнуясь. Спокойствие, вселенное в нее экзорцистом, оказалось недолговечным. – Смерть! Смерть ищет всех Карти, смерть идет за нами! Чует кровь… нашу кровь…
– Эленор, – снова начал ящер, но изумрудный просвет под потолком яростно задрожал, будто кто-то ломился через эту необычную «дверь» в комнату.
Юми-эль швырнула туда пару светящихся шаров, сформированных в ладонях. И едва успела отскочить от порции таких же сфер, брошенных в нее. Дин, наблюдавший за происходящим, едва заметно дернулся, но даже не подумал переступить черту, прекрасно зная, что супруга справится и без его помощи. Находиться там с ней было очень опасно. Соприкосновение с чарами магов душ грозило любому смертному потерей этой самой души. Но если бы стоял выбор между собственной жизнью и жизнью жены, некромант сделал бы его в пользу последней. Однако нынешняя ситуация была вполне рядовой, и, зная профессиональный уровень Юми, мужчина был за нее спокоен. По бледно-зеленому зареву, окружавшему жертву, пошла рябь, в очередной раз сделав этот странный свет похожим на воду. Проход в верхние сферы ярко вспыхнул, а потом потускнел – Эленор, дернувшись в последний раз, замерла. Черты ее лица разгладились, глаза закрылись, и на губах, к большой радости племянницы, появилась умиротворенная улыбка. Свет рассеялся, бездна под потолком захлопнулась, а эльфийка, смахнув выступивший на лбу бисер пота, устало сказала:
