Белоснежные, вышитые шелком скатерти и яркие букеты цветов, блеск начищенного серебра, загадочное сияние хрусталя, изящно изогнутые графины и графинчики, ожидавшие своей очереди на отдельном столе в окружении кубков и рюмок.
Однако за стол пока никто не садился. Все почтительно толпились перед сидевшей на высоком кресле Ладомилой и что-то жарко ей доказывали.
– …такой видный жених будет выгодно оттенять скромность невесты. И поможет ей занять подобающее место среди лучших жемчужин вашего двора, ведь она у вас такая затворница… – Льстивый голос немолодой женщины лился, как вода из испорченного крана, в то время как мы все ближе подходили к ним по мягкому ковру.
Ну да, рычала я про себя, как жених – так видный, а невеста – скромная затворница. Дураку понятно, что красавицы в затворницах не сидят. Бдительно оглядела фигурку золовки в брусничном платье строгого фасона и вздохнула – вот зря она голубое не надела. Несомненно, ей идет этот цвет, но уж больно оно закрытое и балахонистое, хорошо хоть мех не забыла, он немного скрашивает будничность наряда.
– Да и вашему величеству приятно будет посмотреть в ясные глазки хорошеньких внучат, погладить их шелковые головушки… – пела свое сваха.
Ладомила, сидевшая к нам лицом, рассмотрела за спинами гостей нашу компанию и облегченно вздохнула, а я от души пожалела добрую женщину, сообразив, что сваты парят ей мозги не первый час.
– Советник ее величества Вандерс лен Гафзен, – полузадушенно выкрикнул от двери церемониймейстер, и по звуку его голоса было понятно, что он не проспал наше появление и молчал вовсе не по своей вине.
– А я думала, заклинание, – увидев догоняющего нас Зигерса, разочарованно хмыкнула я и получила яростный предупреждающий взгляд от свекра.
Все понятно, играем в партизан. Но вовсе не значит, что по правилам колдуна.
– А вот и невестушка, лебедь белая, пожаловала! – Сладенький голос свахи начинал мне надоедать, но раз хозяева молчат, придется выслушать все, что она думает про Алентину и ее внешность.
– Кому невеста, а кому пустое место. – Наглый оборотень имел собственное понятие о приличиях, но гости его не расслышали.
– Представьте меня ей, – громко и властно потребовал в этот момент зычный мужской голос, и высокий брюнет с распущенными по плечам буйными кудрями развернулся к нам вполоборота. Так что мы смогли сполна оценить и массивную золотую цепь, свисающую на намечающийся живот, и крупные черты надменного лица, и кольца, унизавшие крепкие пальцы, лежащие на рукояти меча.
Ничего не скажешь, жених видный. И, похоже, имеет тут реальную власть, что меня сразу насторожило. Вроде отец Дэса говорил, что у него тут все под контролем? Или он немного преувеличил? А может, просто не захотел меня тогда пугать? Но теперь я очень хочу во всем этом разобраться, и поэтому мне нужно как можно больше информации.
Однако оглянувшись, чтобы сделать замечание Ярику, рядом с собой оборотня уже не обнаружила.
– Вон он, – чуть слышно шепнул Дэс, показывая глазами местонахождение моего нового питомца, и незаметно усмехнулся.
А я чуть не охнула. Ярик с самым независимым видом стоял с другой стороны от Алентины, откровенно показывая, что не намерен подпустить к царевне никакого жениха. Однако тому было вовсе не до скромно одетого парня. Он рассматривал предполагаемую невесту с жадным изумлением, словно видел впервые, и я вдруг запоздало сообразила, что так оно и есть. Ее действительно никто до этого дня тут по-настоящему не видел, даже если царевна и присутствовала на торжественных мероприятиях.
– Барон Бирсель дер Монжест, владетель западных пределов и славного города Монжеда, – важно представил жениха один из его приближенных, и он решительно двинулся навстречу невесте.
Вот только Вандерс явно пока не был к этому готов.
– Мы голодны, – сообщил он, глядя на церемониймейстера, и эти слова оказались равносильны приказу.
– Ее величество царица Ладомила… – начал было царедворец, но хозяйка дворца остановила его повелительным жестом руки.
– Обойдемся без церемоний.
Что это значило, я поняла в следующую минуту. Гости торопливо ринулись вслед за царицей и Вандерсом к столу, явно намереваясь занять места так, чтобы отрезать нашу компанию от кресел царской семьи, стоявших в центре составленных полукругом столов.
– Дракоши, займите нам стулья рядом с царицей, – тихо скомандовала я поясу, занявшему свое место по настоянию Дэса. Приблизительно прикинув, сколько нас, добавила: – Восемь.
– Семь, – поправил Дэс, но опоздал.
Дракоши не пошли, как все, по широкой дуге вокруг стола, приближаясь к середине, а просто юркнули под скатерть и теперь стояли как влитые, оцепив ровно восемь мест.
– Как думаешь, уступят они без скандала? – задумчиво поинтересовался Дэс, неторопливо ведя меня к занятым местам.
– Дракоши, просто поднимайте стулья на уровень груди, чтобы невозможно было сесть, но не деритесь, – приказала я, наблюдая за происходящим.
Вандерс как раз усадил супругу на одно из центральных кресел и собирался подать руку дочери, но обнаружил, что Алентина уже устроена на своем месте, а рядом с ней, безмятежно взирая на советника медовыми глазами, сидит Ярик. Колдун насупился, явно хотел что-то сказать, но бросил взгляд в нашу сторону, потом на моих монстров, как-то странно усмехнулся и спокойно уселся на свой трон.
А сваты в это время, пыхтя и краснея от возмущения, пытались отвоевать у дракош хоть один стул. Даже кулаками норовили исподтишка орудовать, наивные. Дракоша в случае нападения мгновенно выставляет острые шипы, и некоторые из гостий это испытали на собственной коже. Но героически молчали, видимо, жаловаться или обижаться в таких случаях тут не принято.
Мы с Дэсом прошли сквозь строй самых упорных гостей, когда все остальные из нашей команды уже сидели на своих местах. Рядом с Ладомилой сел Зигерс, потом Тэннели и Терезис.
Я устроилась рядом с Яриком, а Дэс завершил операцию по захвату актуального пространства.
– Молодцы, Д-А, – сказала я тихо, но с чувством, обнаружив свирепые морды просчитавшихся аборигенов, определенно успевших записать нас в злейшие враги. – А теперь встаньте позади кресел и следите, чтоб никто ничего не бросил в нашу еду. И вообще следите за всеми гостями.
– Моим умениям ты теперь не доверяешь, – вздохнул Дэс, наблюдая за слугами, начинающими обносить нас блюдами.
– Шутишь, – едва не засмеялась я, поглядывая на разъяренного жениха, устроившегося рядом с нами, – разве не ты накрыл нас пологом?
– А как ты заметила?
– Твой сосед двигает губами, а я ничего не слышу.
– Гарх, – пробормотал муж и щелкнул пальцами. – Старею, не заметил амулета.
– Чьего? – не поняла я.
– Его, – показал он глазами на барона. – Очень странный экземпляр…
Но договаривать не стал – перед нами как раз поставили тарелки с первым блюдом, розовыми кусками очень аппетитной на вид отварной рыбы.
– Узнай, кто такие, и немедленно, – донесся до меня тихий злой шепот, и я поняла, что слышу указания жениха одному из его сопровождающих.
Так, значит, Дэс все же сумел снять наложенный амулетом щит, порадовалась я про себя, приступая к еде. Если я правильно понимаю, свекор решил отложить все дела до окончания трапезы.
Вот только жених определенно считал иначе. Едва утолив голод, наклонился вперед, чтобы видеть царскую чету, и напрямую спросил:
– Так на какой день свадьбу назначим, ваше величество?
– Вы же знаете основное условие, любезный барон, – сухо ответил Вандерс, – вот и начните с его выполнения.
– Царевна Алентина, вы согласны войти женой в мой дом? – Вопрос прозвучал так властно, словно
