– Нет, – тихо шепнул дракоша, успевший положить мне на плечо голову, и уточнил: – Там грязные люди.
Я терпела – честно, терпела. Ровно минуту уговаривала себя, что не нужно девушкам лезть в каждое неприятное дело, которым занимается муж. Тем более там грязь и боль и, наверное, шрамы и раны. А может, и хуже.
И в этот момент вспомнила, что как раз муж всегда оказывается в самой гуще всего, во что бы я ни вляпалась. И значит, я тоже имею на это моральное право. Как все же хорошо, когда умеешь мыслить логически! Обязательно найдешь оправдание своим действиям, саркастически подколола самая праведная часть моего сознания, пока другая, много большая, уже просила дракошу показать мне на экране комнату, где находятся эти самые грязные люди.
– Черт… – само сорвалось с моих губ, едва дракоша открыл передо мной маленький, всего в две ладошки, экранчик.
А в следующую секунду я уже стояла за спиной Дэса и, вцепившись в его напрягшиеся плечи, рассматривала сидящих на скамье парней. Совсем еще молодых, если мысленно убрать с изможденных лиц клочковатую щетину и свисающие на лбы нечесаные космы.
– Тесса, – тихо и укоризненно выдохнул Дэс, сразу почувствовавший мое перемещение и решивший, что я ушла куда-то в неизвестном направлении. – Ну зачем?
– Хотела сказать: а давайте отправим дракошу их выкупать! А потом мы их покормим и только после этого будем разговаривать.
– Мы лишь хотели спросить, зачем они принесли сюда те штуки, но они очень плохо понимают язык этого мира, – пояснил Дэс, – придется учить.
– Пока не нужно, я хорошо понимаю их язык, – успокоила я мужа, пристальнее всмотрелась в настороженно наблюдающих за мной земляков и перешла на родной язык. – По-русски говорим, ребята?
Они хмуро переглянулись и демонстративно сделали непонимающие рожи. Один даже сплюнул, и я заметила, что у него не хватает нескольких зубов. Причем было понятно, что это не работа дантиста. Все с ними ясно, партизаны. Само собой разумеется, что так просто мы их не разговорим. Даже если сейчас выкупаем, накормим и переоденем. А мне уже жжет душу понимание, что нет у нас даже недели, чтобы посвятить ее общению с этими упрямцами. Как нет у меня пока и возможности отправить их назад. А там, дома, парней уже, наверное, похоронили. И плачут родители, девушки, а возможно, и жены.
– Д-А, спроси Джафа, он не рассердится, если я приведу гостей?
– Я с тобой, – сразу предупредил Дэс.
– Конечно, любимый.
– Джаф не рассердится, – вынырнула у меня из-за плеча голова дракоши и хлопнула жуткими веками.
Партизаны напряглись и снова нервно переглянулись. Вот только пояснять им сейчас я ничего не собиралась, за то время, что они сидят в подвале, туземцы начисто отучили пленников доверять словам чужих людей.
– Д-Б, возьми этих грязных людей, мы уходим. Зигерс, извини, тебя не берем, мы скоро вернемся.
– Я и сам не хочу, – отмахнулся деверь, – тут дел много. И попроси у них, пусть дадут, если не жалко, кристаллов. Дрова мы собираемся раздать жителям. Вернее, вернуть – барон отобрал у горожан запасы топлива на личные нужды.
– Ладно, – кивнула я, начиная понимать, что работа пастухом не такое уж суровое наказание для бывшего барона.
Дракоша, традиционно прикрепленный к Дэсу, мгновенно метнулся к парням, и они дружно побледнели, разглядев перед собой такое чудовище. Один выхватил откуда-то обломок камня, второй – местный нож. Надо же, сумели вооружиться, умилилась я, глядя, как спеленавший партизан монстр, топая в нашу сторону, попутно почти ласково вытаскивает у них из кулаков оружие.
Глава 18
Скажи мне, кто твой друг
Дэс обнял меня за талию, протянул дракоше вторую руку, и мы оказались на знакомой полянке перед домом. Однако на этот раз дома тут не было. А был мраморный бассейн с высокими бортиками, паривший на фоне темнеющего неба горячей водой, и широкий диван под легким навесом из сиреневого шелка.
– Пусть дракоша несет их мыться, – приказал развалившийся на диване Джаф, – а вы заходите сюда. На южных склонах острова поспел виноград, попробуйте.
Однако дракоша даже не шевельнулся, лишь вопросительно лупнул на меня глазищами.
– Неси, – кивнула я, – и присматривай. Джаф, я не ошибусь, если предположу, что один из них ходящий?
– Не ошибешься, – подвигая нам блюдо с огромными кистями нежно-розового прозрачного винограда, подтвердил дух.
– А как же тогда утверждение Неджериза, что все ходящие притягиваются куда-то в одно место? Очень нехорошее, знаешь ли, место…
– Это только утверждение Неджериза, – равнодушно пожал плечами дух, но я больше не верила ни жестам, ни гримасам этой парочки.
Только делам и только словам, а по его сообщению выходило, что не так и много у колдуна ходящих… и это снова меняло картину. В лучшую, как я надеялась, для меня сторону.
– Еще я хотела спросить, – а вот теперь нужно сцепить пальцы на счастье и мысленно плюнуть три раза через левое плечо, – а сейчас я могла бы пройти… до мира трав?
– В мирах где-то спрятан кристалл с записью всех карт и регулярности сближения миров, – задумчиво вздохнул дух, – но я не могу его достать. А мир трав для людей небезопасен, в нем можно находиться всего несколько минут. Потом он тянет жизненную силу. И не только… Но этого я не могу рассказать. А вот перейти через него в свой мир ты сможешь, он станет доступен спустя четыре дня. Но потом нужно сразу перебраться в мир скал и вулканов, у вас его зовут адом. Туда лучше не соваться без сферы. Зато из него можно почти всегда попасть в ваш мир.
– Как интересно, – задумалась я, но тут до нас донеслись из бассейна голоса пленников, и мои мысли вернулись к ним. – Джаф, ты залечишь им раны?
– Уже залечил, – кивнул он и огорченно вздохнул: – Ты права, мы слишком мягко наказали барона.
– Вы, – фыркнул Дэс, подразумевая духа и Ленди.
– Мы с Тарессой, – поправился дух. – Я наказывать людей вообще не имею права, только если выполняю желание существа, которое признало меня другом.
– Но она ничего не просила. – Дэс подозрительно смотрел то на него, то на меня.
– Нет, вслух ничего не сказала, – подтвердил Джаф, – но я чувствовал и ее ненависть, и желание отправить его куда-нибудь подальше.
– Спасибо, друг! – с чувством поблагодарила я, пытаясь сообразить: он теперь так оперативно будет выполнять все мои желания или нет? И нужно ли мне спешно учиться ограничивать свои эмоции?
– Не за что, – снова отмахнулся дух. – Когда-то Вандерс приходил сюда. Он готов был сделать все что угодно, лишь бы получить совет, как избавиться от этой клятвы.
– И что ты ему сказал? – заинтересовался Дэс, но дух промолчал.
– Думаю, – прижавшись щекой к плечу мужа, предположила я, догадываясь, что права, – дух не дал возможности Вандерсу даже приблизиться к разгадке тайны. Тогда он никак не был в нем заинтересован, Кефир в те времена слишком мало делал для людей добра. А Джаф добрый и помогать злым не хочет.
– Спасибо, – сказал дух тихо, и я снова увидела в его глазах такую же надежду, как в желтых фонариках моих монстров, когда они ждут награды.
Но этому духу определенно было мало простого поощрения и теплого прикосновения, я интуицией или каким-то десятым чувством догадывалась, что его проблема огромна и важна, причем не для него одного.
– Долго они еще там? – расслышав смех, кивнул Дэс в сторону купальщиков.
– Скоро закончится рост зубов, – дух еле заметно поморщился, – и уляжется в голове язык народностей
