поляне. Тогда Чернов ударил меня по лицу именно за это. Неужели Елизар прав? Приступ тошноты последовал незамедлительно, но последующие слова Марка заставили расслабиться.
– Учитывая способности Златы, добраться до нее ему будет очень сложно. А пока ты рядом, она вообще неуязвима!
– Она очень уязвима. – В интонации Елизара появилась нежность. – А теперь проваливай! – неожиданно весело проговорил Тагашев. – Я должен разбудить свою девушку. Мы спустимся очень скоро.
Елизар закрыл дверь и повернулся. По лицу пробежала легкая тень, словно он раздосадован тем, что я слышала их, но он тут же ярко улыбнулся.
– Вообще-то я должен тебя разбудить, а ты уже проснулась и подслушиваешь, – приближаясь, сказал он, одной своей улыбкой доводя меня до состояния эйфории. Опустившись рядом, он накрыл мои губы своими.
– Мне притвориться спящей? – Руки обвили его шею, и время снова потерялось.
Комфортабельный самолет Николая Вязина приземлялся в огромном аэропорту охраняемого нами мегаполиса. Через темнеющий ночью иллюминатор видны лишь огни, и теперь меня охватило сильное волнение. Половина дня осталась позади незаметно. Прощание с Сергеем и Лидией не затянулось надолго, но было искренне теплым. Затем был двухчасовой перелет на длинном тупоносом вертолете, к счастью, оснащенном повышенной шумоизоляцией. А наушники со встроенными микрофонами и вовсе поглощали шум, позволив при этом беспрепятственно общаться. Перевалочной базой на пути домой стал большой аэропорт на территории одной из семей верлафов, где я не сумела разглядеть ничего, кроме длинных рядов распростерших крылья самолетов, а также группы Хранителей, встречающей нас. Хотя, возможно, я и не пыталась что-то разглядеть. Присутствие Елизара и его горячая ладонь, не выпускающая мою кисть ни на минуту, заставляла думать только о нем. Нам столько нужно было рассказать друг другу. Мы словно наверстывали упущенное время: наслаждались каждым словом, прикосновением, мгновением, проведенным вместе. Наконец шасси мягко коснулись взлетной полосы.
Елизар повернулся ко мне.
– Устала? – Тыльной стороной ладони он очертил мне скулу.
– Совсем не устала. – Улыбаясь, я потянулась к его губам. – Немного волнуюсь, потому что соскучилась по ним. И очень боюсь маминых слез, а так – безмерно счастлива, – честно призналась я и тут же провалилась в чувственный сладкий омут поцелуя.
– Все будет в порядке. – Елизар нехотя оторвался. – Ты увидишь их через несколько минут. – Он помог мне подняться.
Ирина, Николай и Альбина действительно встречали нас возле самого трапа. Русоволосая девушка, не таясь, плакала. Естественно, она переживала и за нас, и за Марка. Словно впитав нас с Елизаром взглядом, она переключилась на Ланбина. Парень, идущий впереди, молнией ринулся вперед, подхватил плачущую девушку на руки и закружил.
– Марк! – всхлипнула она.
– Ты же знаешь, что я не выношу твоих слез, – услышали мы нежный, воркующий шепот парня. Поставив Альбину на ноги, он обнял ее и, перемешивая шепот с поцелуями, загородил от нас своим телом.
Шагнув на последнюю ступень, я угодила в объятия мамы. Разумеется, глаза Ирины тоже на мокром месте. Собственно, этого я и боялась больше всего.
– Прости, мам! – Обнимая ее, я уткнулась в шею. – Я так виновата.
Она ощупывала меня, будто отыскивая переломы и стараясь убедиться, что я цела.
– Как ты? С тобой все в порядке? – Отстранив меня, Ирина заглянула в лицо.
– Да, мам, пожалуйста, не плачь! – Кончиками пальцев я стерла ее слезы. – Лучше поругай или накричи.
– Обязательно! – пообещала Ирина. – Как ты могла, Злата?
Словно противореча своим словам, она повернулась к стоящему рядом со мной Елизару и левой рукой обхватила и его. Молча, не говоря ни слова, одними только объятиями показывая, что переживала за нас всех.
– Ирина, я очень виноват перед вами и Златой. Но вы же знаете, что я сделал все, чтобы она не пошла за мной. – Тагашев осторожно обнял маму.
– Я знаю, Елизар. Ни в чем тебя не виню и рада, что ты вернулся, – тихо сказала мама. – А Злата живет сердцем и поступками. И в глубине души я горжусь этим.
– Правда? – осторожно спросила я.
– Правда, – наконец улыбнулась Ирина. – Но однажды, Злата Демина, я разозлюсь и все же посажу тебя под домашний арест! – пригрозила она.
– Ты не умеешь злиться! – Я чмокнула ее в щеку.
– Зато умею я, – вмешался Вязин. Николай и Елизар сошлись в крепком рукопожатии. – Мне не хватало моего советника, – глядя на Тагашева, добавил он.
– Без Златы и Марка я не смог бы выбраться. Ловушка была глупой, но к моему захвату Виктор готовился хорошо. Я расскажу тебе все позже.
– Обязательно! – сказал Николай. – У меня тоже есть что сказать тебе, Елизар. Будет лучше, если ты поедешь с нами.
Да и мне предстоит поведать главе клана о многом: и о Викторе, и об осведомителе Чернова, а также о себе и о своих чувствах. Знаю, что Николай был против Елизара, но теперь все изменилось. Что я скажу, представлялось плохо, но свою любовь намерена отстаивать.
– Значит, способности раскрылись? – Николай подошел и обнял меня.
– Я предупреждал, – вмешался Елизар. – Злата немного слабее меня, но способностей у нее больше. Думаю, Фомин наконец получит Хранителя, о котором мечтал.
Глядя на меня, Николай грустно улыбнулся и, будто соглашаясь с неизбежным, кивнул. Стало понятно, что отзыва из академии не будет, как и нагоняя. Конечно, они простили меня, да иначе быть, наверное, и не могло.
– Я думаю, пришло время рассказать мне об отце. – Я снова подошла к Ирине. – Всю жизнь осознавать, что ты оборотень, а потом выяснить, что отличаешься от всего мира вампиров, было нелегко.
Мама погладила меня по волосам. Внезапно их с Николаем взгляды перекрестились и надолго задержались. Они словно что-то говорили друг другу. В его глазах застыла боль и вина, а в маминых – горечь.
– Давай вернемся домой, Злата, – попросила мама.
Кивнув, я повернулась к Альбине. Кажется, влюбленной паре было совсем не до нас. Одной рукой Марк с нежностью обнимал свою девушку, другой перебирал нежные пальчики и что-то шептал на ухо.
– Не представляю, как ты его терпишь! – Привлекая внимание подружки, я улыбнулась. – Он способен довести до точки кипения кого угодно.
– Спасибо, Злата. Ты явно подняла мою самооценку! – смешно сморщился парень.
– Он заботился обо мне, как о сестренке. – Продолжая говорить с Альбиной, на его слова внимания я не обратила. – А смелее и отчаяннее парня сложно представить! Думаю, после встречи с Марком самолюбие Виктора пострадало не меньше, чем лицо. Это надо было видеть! – Я хихикнула. – И без тебя, Марк, у меня бы ничего не получилось. – Я с благодарностью посмотрела на Ланбина.
– А я остался жив только благодаря твоему мельтешащему щиту, – усмехнулся парень, но на лице читалось искреннее тепло. – До сих пор в глазах рябит!
Мы рассмеялись. Когда приветствия и объятия иссякли, наконец-то двинулись к машинам с открытыми дверцами, стоящим метрах в двадцати от нас. Как всегда, охранники Николая и толпа Хранителей. Взгляды не настороженные – искренние, теплые и большей частью устремленные на Тагашева. «Они рады его возвращению», – мгновенно поняла я, но тщетно искала Макса. Возможно, где-то в глубине души я надеялась, что он тоже приедет меня встречать. Но его не было. Приглушенно вздохнув, я села на сиденье седана между Ириной и Николаем. Елизар устроился рядом с Ильей.
Отвечая на бесконечные вопросы родных, я даже не увидела, как мы миновали ворота клана, и только когда Илья вырулил на подъездную площадку перед коттеджем, поняла, что остальные отстали, а я
