женщины и огромный черный кот. Вот же ведьмы упрямые, так и не научили мальчишку ничему более подходящему, вздохнул я, провожая их взглядом, и обнаружил следившую за мной маглору. Лавена сидела на непонятно как уцелевшем стуле неподалеку от сгоревшей сцены, и в ее эмоциях бушевали сомнения и недоверие.
– Сейчас приду, – кивнул я оборотню и направился к девушке.
Ей нужно все объяснить в первую очередь, и подробно, иначе сбросит мантию и нажмет заветный камушек в личном амулете. Но беда в том, что говорить здесь я не могу, маги-дроу ведь все видят и слышат.
– Видишь? – Подойдя ближе, задрал я рукав и показал портальный браслет. – Знаешь, что это такое?
– Да, – сухо бросила она.
– Как ты думаешь, дали бы его мне, если я делал что-то неподобающее чести маглора?
– Наверное… нет.
– Правильный вывод. А теперь иди вон в ту сторону, как увидишь новый деревянный дом, заходи смело, это наш.
– А можно один вопрос?
– Потом! – показав ей глазами на врагов, оборвал я. – Потерпишь до вечера?!
И развернувшись, направился к дроу. Хоть и не хотелось мне разбираться с ними самому, но другого выхода не оставалось.
Всего минуту я стоял в раздумье, пока не решил, что права человеческая поговорка и две головы определенно лучше. Приказал дроу встать вокруг меня и покрепче вцепиться друг в друга. Сам тоже обхватил одного из них и, стараясь не сталкиваться взглядом с полными ненависти глазами, перенес всю компанию в Тмис, в сад Унгердса.
Оставшиеся в доме оборотни заметили нас издалека, и к тому времени, как я вступил на низенькое и широкое заднее крыльцо, магистр Унгердс уже шагал мне навстречу.
– Их нужно где-то запереть, – предупреждающе глянув в его сузившиеся глаза, сказал я, и дроу все мгновенно понял.
– В подвале, где же еще. А потом в саду и зароем, сейчас прикажу ямы копать: давно пора молодые вишни прореживать.
Вот теперь они испугались по-настоящему. На меня обрушился просто шквал ужаса, отчаяния, безнадежности… что-то невольно дрогнуло в душе, но я усилием воли задавил в себе эти чисто маглорские убеждения. Не стоит сочувствовать тем, кто не умеет жалеть других и не знает, что такое сострадание.
– Идите за этим парнем и выполняйте все, что он скажет, – приказал я магам и мстительно проследил, как они плетутся за шустрым пареньком из команды Марта.
– Что там произошло? – выдохнул Унгердс, едва унылые пленники скрылись в коридоре, ведшем к подвалу.
– Давай сядем… сейчас все объясню.
Мы устроились в маленькой столовой, где три часа назад я обедал с Лавеной, и я коротко поведал магистру все, что случилось за это время, и некоторые из своих соображений. Еще с час мы обсуждали самые важные вопросы, затем магистр отправился допрашивать магов, которым я предварительно выдал приказ отвечать подробно на все его вопросы и слушать как меня самого.
Меня к этому моменту уже ожидала карета, и через несколько минут, торопливо переодевшись, я уже ехал в сопровождении Марта в гномий банк.
Массивное здание банка, сложенное из серого, неровно отесанного камня, выглядело мощно, надежно и слегка угнетающе, и я не сомневался, что гномы именно так все и задумали с самого начала. Как и увесистую кованую вывеску, на которой, кроме короткого названия, не было ни одного лишнего завитка.
И невысокая дверь тоже с умыслом была сделана ровно такого размера, чтоб каждый, кто не является гномом, входя, хоть немного, но склонил бы голову.
– Банк закрывается через пятнадцать минут, – строго объявил мне швейцар, открывший эту дверь в обмен на звонок.
Был он истинным гномом, низеньким и румяным, как все они, лишенным всяческой растительности на голове, прикрытой неизменной круглой мохнатой меховой шапкой, не снимаемой горным народцем даже в помещениях. И выражение лица было обычным для гнома – снисходительно-пренебрежительным. Ровно до того момента, пока гном не обнаружил, что внутрь скользнул только Март, а я остался на крыльце, придерживая рукой дверь и рассматривая ее устройство.
– Э… господин…
– Иридос. Иди скажи управляющему, что я пришел.
Больше я не обращал на гнома никакого внимания, решив, что массивная каменная плита, лежавшая над дверью, вполне выдержит уложенные на нее камни, если станет немного тоньше. Заклинание развеивания пришлось накладывать очень осторожно, чтобы камень над дверным проемом зацепило ровным полукругом. О куске толстой дубовой рамы я не тревожился, дерево здесь создать легче всего.
Часть плиты осыпалась легким песочком, явив нашим взглядам зеркально гладкий полукруглый срез, и побледневший швейцар, не подумавший до этого момента исполнять мой приказ, на подгибающихся ножках побежал в глубь здания. Я насмешливо ухмыльнулся, давно нужно было сюда наведаться самому, и занялся рамой и дверью.
– Господин Иридос! – В этом банке управляющий тоже был чистокровным гномом, однако он начал мне прилежно улыбаться, едва выскочив в приемную. – Как мы рады…
Вот тут управляющий обнаружил сразу две неожиданные для себя вещи, и неизвестно, какая из них потрясла его больше: закрытая за моей спиной дубовая дверь, изменившая высоту и форму, или висевший у меня на груди символ дома.
– Иридос ди Тинерд, – так же холодно улыбаясь, поправил я, – беспорядок, господин управляющий! Строившие ваш банк мастера ошиблись в расчетах… нормальный маглор не может спокойно пройти в дверь. Я, конечно, все исправил, но как вы сами понимаете, не бесплатно. Моя цена на такую тонкую и быструю работу пять золотых, потрудитесь внести на мой счет. Где мы можем поговорить?
– Вы не против, если мы расположимся прямо здесь? – Нервно оглянувшись на такую же невысокую дверь, ведущую в замеченный мною зал, предложил управляющий. – Банк уже закрывается, и никого из клиентов нет.
– Хорошо, – пожал я плечами и осмотрелся.
Мебели здесь было немного, несколько дубовых скамей и пара столов, и сделаны они вовсе не в расчете на человеческий рост. Ну все ясно, гномам противна даже мысль идти в чем-то против своих правил, но я сидеть, обнимая собственные коленки, вовсе не намерен.
Гномы только удрученно вздохнули, когда одна из скамей подросла в высоту и обзавелась удобной гнутой спинкой, а мы с Мартом, усаживаясь на нее, сделали вид, что не заметили этого вздоха. Пусть вообще спасибо скажут, что я решил не брать с них денег за эту метаморфозу мебели, сочтя, что неприлично быть таким мелочным.
– Что вы желаете?
– Принесите нашу книгу, сначала я ее проверю.
Видимо, он был наслышан про мою проверку, потому что никого не послал, а рванул куда-то сам. И вот это действие управляющего так потрясло швейцара, как не взволновало бы, наверное, даже появление скальников. А кстати…
– Скажи… дружище, – приветливо улыбнулся я швейцару, и он, побледнев еще сильнее, отступил к внутренней двери, – а как вы справляетесь в ваших шахтах со скальниками? Или они на вас не нападают?!
– Да как не нападают… – Тема оказалась настолько близка гному, что он на секунду забыл про свой страх передо мной, – только тем и спасаемся, что ходим компанией и с кирками. Они гномье железо не любят…
Вот этого я не знал, как и того, что тяжелая магия металлов, которой в разной степени владел почти каждый из гномов, тоже может привлекать горную нечисть. Но задуматься было о чем, хотя и не сейчас,
