Сзади присвистнул Иванов:
– Ничего себе! Что это с ним такое?
Осетр оглянулся.
Младший сержант разглядывал останки возле дивана.
– Самоподрыв, – пояснил Осетр и выключил силовые оковы.
Девицы тут же зашевелились.
– Вы кто? – спросила по-росски Лада с надеждой в голосе.
– Я привез вам привет от Ольги, – сказал Осетр. – От вашей старшей сестры.
– Она жива?
– Да.
– Слава Святому Ро… Слава Богу!
– Вы целы?
– Да, спасибо!
И тут у бывших пленниц началась самая настоящая истерика.
Слезы, рыдания и сопли – по обычной женской программе…
Вот когда понадобилась помощь Лады.
Она мгновенно сообразила, что нужно делать.
В номере обнаружилась еще одна комната, и журналистка увела рыдающих девиц туда, прочь с глаз мужских – зализывать психологические раны.
– Спуститесь-ка вниз, – сказал император сержанту. – Успокойте портье, если требуется.
– Слушаюсь, шеф! – Иванов поковылял в коридор.
А Осетр взялся за браслет и принялся связываться с военным комендантом города.
Теперь ему требовалась помощь.
Глава семидесятая
Временно исполняющему обязанности военного коменданта полковнику Васильеву было дано указание доложить вице-адмиралу Приднепровскому о том, что Вершитель при попытке ареста покончил жизнь самоубийством. Без лишних подробностей о ходе операции…
Младших дочерей Владислава Второго должны были отправить на Новый Санкт-Петербург с первым же росским гражданским транссистемником, который вскорости доставит на мерканскую столичную планету новые оккупационные власти – из числа профессиональных тыловиков.
Бывшего главу Офиса Добрых Дел оставили под арестом до особого распоряжения или до окончания следствия по его деятельности.
Осетр предполагал, что его можно использовать в будущем для работы под контролем росских представителей, но принимать скоропалительное решение было глупо. Сначала требовалось разобраться, какое положение Милтон способен занять в социально-политической структуре, которую предполагалось отстроить вместо СиОрг.
Уничтожить бывшего спецслужбиста – что без суда и следствия, что по законному приговору военного суда – всегда успеется. Может, и послужит еще делу объединения Галактики…
Больше Осетру на Нью-Вашингтоне делать было нечего, и уже на следующие сутки он покинул поверхность мерканского столичного мира, перебравшись на борт «Святого Георгия-Победоносца».
Лада Василькова, разумеется, отправилась вместе с императором.
Облегченно вздохнувший, наконец, Приднепровский, у которого гора с плеч упала, встретил Осетра известием о хивэграмме, только что полученной из министерства иностранных дел.
Император уединился в своей каюте и ознакомился с содержанием послания от графа Юрия Олеговича Остен-Сакена.
Известие о гибели главы Великого Мерканского Ордена изменило всю международную обстановку в Галактике.
Народы Росской империи, Фрагербритского Союза и Новобагдадского халифата праздновали совместную победу над врагом. От Анвара Третьего и Отто Тринадцатого в адрес Остромира Первого пришли поздравительные хивэграммы.
Остальные галактические правители, если и сокрушались по поводу смерти Вершителя, то тщательно скрывали свои чувства, спеша заверить глав Тройственного союза в своем стремлении к вечной дружбе с победителями.
Следующим прислал сообщение глава Адмиралтейства адмирал Евгений Павлович Друцкий- Соколинский.
Он сообщил, что в районах звезд Ниагара и Линкольн боевые действия полностью прекратились.
После падения мерканской столицы защитники Бомонта и Хатерраса немедленно подняли лапки кверху. Их примеру последовали и мерканские корабли, оборонявшие Вестгалифакс. Наместники Вершителя на планетах, где боевых действий не велось, также не собирались играть в героев, сдавая свои миры на милость победителей один за другим.
В общем, ваше императорское величество, война очень быстро и очень победоносно закончилась, и никогда еще наши потери в живой силе и технике не были столь малы…
Пришло послание и от премьер-министра.
Князь Сергей Никанорович Шуморовский слезно просил его императорское величество озаботиться назначением временных наместников на завоеванные мерканские планеты, чтобы немедленно начинать налаживать новую мирную жизнь.
Правительство и министерство обороны уже вовсю вело расчеты, какое количество войск потребуется для того, чтобы держать побежденных в узде.
Кроме того, во весь рост вставал вопрос о проведении мирной конференции с целью разграничить зоны оккупации пространственных секторов бывшего Ордена вооруженными силами победителей.
«Кабы знать, что все так легко получится, – подумал Осетр, – стоило бы озаботиться этими проблемами еще до начала боевых действий… Впрочем, нет, никто бы не взялся делить шкуру неубитого медведя. И в первую очередь – ты сам!»
Звякнул сигнал вызова.
Кто-то нагло рвался в гости к императору.
Осетр подошел к люку и дематериализовал перепонку.
Через мгновение в каюту шагнула Лада Василькова.
Осетр отодвинулся в сторону, освобождая гостье дорогу:
– Прошу вас, Лада. Заходите!
Журналистка кивнула:
– Простите, ваше императорское величество, если я вас побеспокоила…
– Присаживайтесь!
Василькова заняла место в уголке дивана.
Осетр посмотрел на нее с недоумением: она показалась ему не такой, как обычно.
Впрочем, с чего он взял?
Все та же подогнанная по изящной фигуре военная форма без погон на плечах, коротко стриженные волосы цвета воронова крыла, миловидное личико с сияющими глазками… Разве что обруча с камерой сегодня на лбу не наблюдалось.
– Ваше императорское величество… Война, как я понимаю, практически завершена. А значит, скоро и моя работа в качестве ее летописца закончится. И по возвращению домой у вас не скоро найдется для меня время. – Журналистка потеребила рукав кителя. – Дело в том, что я собираюсь сделать фильм. О войне, о нашем флоте, о вас… Не могли бы вы дать мне интервью? Сейчас, пока вы еще более или менее свободны…
Осетр мысленно поморщился.
Сейчас начнет задавать вопросы типа что происходило в доме на Мормон-стрит, пока она валялась в отключке.
Журналистов хлебом не корми, дай только в центр повествования конкретные жареные факты, на которые так любит клевать публика…
А вот насчет «более или менее свободны» она в самую точку попала.
