Рядом оказался хмурый врач, аудаксянин. Мазнул наспиртованной ваткой, привычным быстрым движением ввёл Борьке тонкую иглу шприца в правое плечо, зачем-то кивнул и тут же удалился.
К счастью, его сменил Лёшка: быстро вошёл, всё такой же нахмуренный, пододвинул табурет, сел у изголовья.
Помолчали. Сознание Борьки после укола начало проясняться. Чувствовал он себя прекрасно, но разговор не начинал – ощущал какое-то напряжение со стороны друга.
– Как состояние? – наконец, спросил Лёшка.
– Порядок.
– Видел бы ты себя на площадке, – тут же перешёл к делу Лёшка, и было видно, что он давно хотел поделиться этим переживанием с Борькой. – Руки расставил в стороны, будто хотел обнять своего соперника, глаза из орбит вылезли, рот широко открыт, чуть слюна не капает… На аудаксянина вообще не смотришь, дико озираешься по сторонам, словно тебя стадо бешеных зверей окружило… Что с тобой произошло, а?
– Ты не поверишь, – Борька мрачно взглянул на друга, – все люди в зале неожиданно стали зелёными. А ещё эта кошка, такая жуткая тварь. Она отделилась от моего врага и начала шипеть, прыгать…
– Мне надо было сразу сообщить Романовичу, – тут же заволновался Лёшка и вдруг, виновато заглянув другу в глаза, продолжил:
– В общем, знаешь, я ему доложил о твоих обмороках.
– Зачем?! – тут же взвыл Борька. Хотел вскочить, но лёгкая слабость откинула его назад, и он задержался, опершись всего на один локоть. – Зачем? – с тоской повторил он, понимая, что всё для него закончилось.
– Потому что переживаю за тебя! – рассердился вдруг Лёшка, – и кажется, намного больше, чем ты сам, дубина!
– Второй бой отменён?
– Наверное, да.
Лёшка ещё что-то хотел сказать, но, махнув рукой, быстро вышел.
Борька сел на кушетку, спустив ноги на пол. Физически он чувствовал себя отлично – последствия обморока или видения, как всегда, бесследно исчезли. Но вот в душе… будто кошки нагадили. Проклятые кошки…
В дверь осторожно постучали. На пороге неслышной тенью возник аудаксянин, его бывший противник.
– Можно? – поинтересовался он.
Онемев от изумления, Борька лишь кивнул. Честно попытался вспомнить имя недавнего соперника, но тщетно.
Однако тот сам представился:
– Я Скорп… Как здоровье, Борис?
Борька неопределённо махнул головой:
– В норме.
– Это визит вежливости, – сказал аудаксянин, присаживаясь на табуретку, где недавно сидел Лёшка. – Понимаешь, у нас считают, что я тебя вырубил… Но это же не так, верно?
– Не знаю, – честно сказал Борька. И вдруг решился:
– Я видел, как из тебя выскочила кошка. Зелёная, с чёрной каймой.
Казалось, если аудаксянин удивился, то виду не подал.
– То есть?
– Ну, – Борька почувствовал растерянность, – я видел, будто от тебя отделилась зелёная кошка и бегала за тобой по кругу…
– Бегала за мной? – казалось, Скорп заинтересовался, но в его взгляде царило неприкрытое сочувствие.
– Так ты её не видел? – тоскливо уточнил Борька. Кровь ударила ему в голову: кто его за язык тянул?!
– Не видел, – подтвердил аудаксянин, уголки его губ дрогнули. – Я бы точно заметил, если бы за мной по кругу лазила кошка, да ещё зелёная.
– Забудь, – махнул рукой Борька, – это была шутка.
– Ты не умеешь шутить, – сказал аудаксянин и улыбнулся.
Улыбка вышла дружеская, сочувствующая. Хотя Борьке было стыдно, он почувствовал к Скорпу симпатию.
– Ладно, – произнес тот, поднимаясь, – я слышал, тебя только утром выпустят, держись.
– Спасибо, что зашёл.
– Ты знаешь, – уже возле дверей обернулся Скорп. – Я ненавижу кошек… Когда-то в детстве я видел одну, чёрную… Завезли в зоопарк с вашей планеты. Жуткая такая, забыл, как называется…
– Пантера?
– Во, точно! – обрадовался аудаксянин. – До сих пор её красная шипящая пасть перед глазами. Ну и твари у вас на Земле, честное слово.
Борька неопределённо пожал плечами. Тоже мне, свою бы зелёную «кошечку» видел…
– Вставай осторожнее, поберегись, – вдруг сказал аудаксянин и вышел.
Лишь только за ним закрылась дверь, Борька вскочил на ноги, но подвернул левую и вмиг распластался на полу.
– Чёрт, действительно надо было осторожнее, – расстроился он, ощупывая ногу. Фу, кажется, не вывихнул.
Дверь вновь открылась, пропуская знакомую фигуру Александра Васильевича – командного врача. Вид у него был какой-то уж слишком радостный и возбуждённый, как на приход к безнадёжному пациенту, и Борька приободрился.
– Ну и напугал ты нас, – без предисловий начал врач, поправляя маленькие круглые очки на своём громадном носу. – Как самочувствие?
– Лучше всех.
– Хорошо… – Васильевич достал свой медбук, раскрыл, что-то начал набирать.
– Ну что, зелёных человечков больше не видишь? – пошутил он, не отрывая взгляда от экрана монитора.
– И не видел, – буркнул Борька, проникнувшись неожиданной ненавистью к Лёшке, который и про это уже доложил. – Это была зелёная кошка с чёрным свечением.
– Занятно…
– Васильич, – решился Борька. – Допустил бы ты меня к бою, а? Чувствую себя хорошо, а за неделю тут с тоски помру. Разреши поединок…
Васильевич промолчал, продолжая клацать по клавишам.
– А ну-ка, дай ручку, – не дожидаясь особо согласия, врач схватил его ладонь и быстро притянул к поисковой панели.
– Давай, представь-ка сюда свою кошечку, – приказал он.
Борька, немного удивлённый, кивнул, сосредоточился и вот – по экрану забегала неясная и расплывчатая, но вполне определимая зелёная пантера.
– Удивительный случай, – мечтательно сказал Васильевич и с остервенением почесал свой крупный нос.
– Понимаешь ли, – продолжил он. – Ты не первый, кто видит на Аудаксе зелёных зверей… Был один боец с Луны, впрочем, коренной землянин, который также настаивал на том факте, что во время поединка… – Васильевич приблизил глаза к монитору и прочитал: «неожиданно от моего противника отделилась длинная зелёная тень с чёрным ободом, очень похожая на толстую змею – она ползала по ковру, шипела и извивалась кольцами… Аудаксянин не видел её, но мне шипение этой твари очень мешало. Я и опомниться не успел, как оказался на полу».
– И что? – Борька из-за спины врача нервно вчитывался в строчки, – ему поверили?
– Я бы так не сказал, – Васильевич нехотя мотнул головой. – Его признали психически нездоровым и даже отправили на Землю проходить долгий реабилитационный курс. Решили, что лунный климат ему повредил в своё время.
– Да? – Борька нервно сглотнул, неожиданно получилось очень громко.
– Ты знаешь, – медленно произнёс Васильевич и почему-то утишил голос, – в ваших медкартах есть одно сходство.
– Какое?
Васильевич окинул Борьку долгим оценивающим взглядом.
– Вы оба не употребляете спиртного, – наконец, произнёс он. – Ни капли. Повышенная сопротивляемость организма, неприятие алкоголя, так? Возможно, у вас обоих имеется сверхчувствительность зрительных рецепторов, из-за чего развилась способность к высокой степени аккомодации…
Борька вытаращил глаза, силясь понять, к чему ведёт врач. Васильевич заметил это, улыбнулся. Затем мягко продолжил:
– Понимаешь, Борис, постоянные победы Аудакса давно вызывают ряд неясных сомнений, и на Земле уже провели ряд некоторых расследований. В общем, есть подозрения на некий вид допинга, если можно это так назвать.
– Зачем Аудаксу так подставляться? – удивился Борька.
– Ты забыл о наградах, – снисходительно заметил врач. – Планета-чемпион, кроме приятного пополнения своего золотого запаса, освобождается от внешних налогов, а также от некоторой части таможенных пошлин, что согласись, для весьма почитаемого в Галактике винного бизнеса этого мирка весьма неплохо.
Борька заинтересовался.
– Так значит… – начал он, стремясь как можно яснее облечь в мысль забрезжившую у него надежду, – я не сумасшедший?
– Не больше, чем все мы, – кивнул врач и опять забарабанил по клавишам.
Дверь вновь распахнулась, и на этот раз в лазарет вошёл сам Романович. Он внимательно оглядел помещение, после закрыл дверь на две изоляционные перегородки – звуковую и слуховую, и лишь затем обратился к Васильевичу:
– Уже рассказал?
– Как раз начал прояснять некоторые детали, – кивнул врач.
Романович встал возле него, заглянул в монитор, пожевал губами, повернулся к Борьке. Под внимательным оценивающим взглядом тренера ученик чуть ли не согнулся в два раза.
– Ты проведёшь второй бой, – чётко произнёс Романович и погладил бороду, словно раздумывал над чем-то.
– Не скрою, – продолжил он, – я не в восторге от твоих бойцовских качеств… Однако выбор пал на тебя и ты должен сделать всё возможное, чтобы вывести Аудакс на чистую воду. Я буду лично заниматься тобой всю неделю, ясно?
Борька, проникшись моментом, кивнул. Но спросить, что именно от него ждут, не решился.
