Громкий вопль ужаса донесся до них откуда-то сверху. Юджиния Бенсон выронила вилку и взглянула на мужа.
– Это еще что за… – начал Фрэнк, поднимаясь.
– Милдред кричала! – воскликнула Сюзанна. – Из комнаты старухи!
Супруги Бенсон уставились друг на друга.
– О! Но в таком случае, полагаю, причина очевидна… – медленно начала Юджиния.
Дверь распахнулась, и перепуганная служанка бросилась к ним:
– Миссис Бенсон! Леди Глория! Она… Она…
– Неужели скончалась? – с подчеркнутой скорбью в голосе спросила Юджиния.
– О, нет, мэм! Боюсь, она пропала!
Скорбь исчезла с лица Юджинии быстрее, чем облако меняет очертания под дуновением ветра.
– Что?! – визгливо крикнула она. – Пэгги, что ты мелешь? Как она могла пропасть из запертой комнаты?! Это невозможно!
Служанка попятилась.
– Мэм, я не знаю, мэм… Это все Милдред! Я только передаю то, что она сказала.
– Повтори дословно!
– Она сказала, что миссис Кэдиш исчезла.
Милдред не плакала, а лишь часто-часто моргала, и по ее круглому глуповатому лицу расползались красные пятна.
– Миссис Бенсон, я не могу понять, как это получилось. Я вошла, а ее нет. Окно распахнуто, но решетка на месте, а в комнате пусто.
– Дверь была заперта?
– Конечно. Я сама и запирала ее час назад. Клянусь вам, мэм, запирала.
Миссис Норидж не сомневалась, что Милдред действительно заперла дверь. Служанка была исполнительна и неподкупна, поэтому Юджиния и приставила ее к леди Кэдиш.
– Она могла выскочить, когда ты вошла в комнату?
– Едва только я вхожу, сразу запираю дверь на ключ изнутри, как вы приказали. После того случая, когда миссис Кэдиш пыталась сбежать, я всегда так делаю, мэм. Мне не нужны неприятности.
– И в этот раз, как только ты вошла, сразу закрыла дверь?
Милдред кивнула, вытаращив глупые глаза.
– А потом обнаружила, что старухи нет в комнате?
Еще один кивок.
– Ничего не понимаю… – прошептала Юджиния. – Как такое возможно?
Из-под кровати, пыхтя, вылез Фрэнк Бенсон. По его красному одутловатому лицу градом катился пот.
– Ее там нет! – рявкнул он. – Что за дьявольские шутки? Куда она делась, черт побери?!
Миссис Норидж понимала его изумление. Обитель Глории Кэдиш представляла собой небольшую прямоугольную комнату, по длинной стороне которой стояли шкаф и кровать, а напротив – кресло и старинный комод. У окна разместился небольшой стол, за которым Глория ела и писала письма. Вернее, всегда почти одно и то же письмо: «Дорогой Тимоти, встретимся с тобой в шесть возле того пруда, где по весне ты промочил ноги». «Дорогой Тимоти, ради тебя я предприму героическое усилие и приду к старому дубу, по которому ты любишь карабкаться, пугая меня до смерти». «Мой милый мальчик, в четыре я жду тебя в саду за беседкой». Менялось лишь место встречи, но адресат всегда оставался неизменным. Леди Кэдиш не смущало ни расстояние, разделяющее их с сыном, ни ответное молчание адресата, ни полная невозможность прийти к назначенному месту встречи.
Глория Кэдиш не выходила из своей комнаты.
Дверь всегда была заперта и открывалась лишь тогда, когда Милдред приносила своей подопечной еду. На окне стояла решетка. В отверстия между толстыми прутьями человек мог разве что просунуть голову, но никак не выбраться целиком. И уж подавно это было не под силу семидесятилетней старухе, равно как и спуститься потом по отвесной стене дома с высоты пятнадцати футов.
В своем роде узилище Глории Кэдиш представляло собой идеальную башню принцессы, спрятанной от дракона во имя ее же собственного блага. Принцесса состарилась, но из башни ее не выпустили.
И вот теперь старуха исчезла.
Милдред утверждала, что подняла тревогу сразу же, как поняла, что в комнате никого нет. Поначалу прибежавшие Фрэнк и Юджиния не сомневались, что Глория прячется. Но платяной шкаф оказался пуст, под кроватью не нашлось ничего, кроме пыли, да и в крошечной туалетной комнате пропажу не обнаружили.
Это было немыслимо.
Но это было так.
У Глории не имелось денег, чтобы подкупить служанку, а все драгоценности остались на месте. К тому же Милдред, много лет служившая семейству Бенсонов, славилась честностью.
Но если Милдред была всего лишь расстроена, то Фрэнк и Юджиния буквально потеряли дар речи от потрясения.
Втроем они обыскали комнату еще раз. Тюремщик, разыскивающий пропавшего заключенного, не мог быть настойчивее в своих поисках, чем Бенсоны. Матрас был прощупан, платья выкинуты из шкафа, сам шкаф отодвинут – Юджиния предположила, что за ним скрывается потайной ход.
Никакого потайного хода в стене, конечно, не было. Равно как не было его и под паркетным полом, каждую щель которого тщательнейшим образом осмотрели.
В своих поисках Фрэнк Бенсон дошел до того, что задрал голову и оглядел потолок, словно пожилая леди могла повиснуть над их головами подобно летучей мыши.
Глория Кэдиш пропала.
– Не просочилась же она сквозь стены, – ошеломленно пробормотал Фрэнк.
Предположение, что Глория сумела взломать замок и выбраться из комнаты, вдребезги разбивалось о непреложный факт: дверь была заперта перед тем, как Милдред вошла. Это подтвердила вторая служанка, Пэгги: она спускалась по лестнице и ясно видела, как Милдред поворачивает ключ в замочной скважине. Этот ключ она всегда носила на поясе и никому не доверяла.
Юджиния и Фрэнк полагали такую предосторожность излишней: кто бы мог захотеть помочь ненормальной старухе? Человек в своем уме не пошел бы на такой шаг, а все их слуги были людьми крайне рассудительными.
Но факты были непреложны. Глория Кэдиш исчезла из комнаты, запертой снаружи.
