— Алейкум салам, Безбородый!
Они обменялся крепким рукопожатием.
— Ахмад Шах Масуд просил передать тебе, что он перед тобой в долгу, — без всякого предварительного трёпа о добром дне и здоровье сообщил Касым.
— Так и сказал, что в долгу? — переспросил Шаров.
— Нет, извини, Безбородый, он ещё повторил: «В большом долгу!» — Касым многозначительным поднятием указательного пальца подчеркнул важность сказанного.
— Вот так сказал! Он видел пробитое корыто, видел, как бы его изрешетило…
Будто вспомнив о чём-то, афганец суетливо сунул руку в халат и вытащил что-то, завёрнутое в бумагу.
— Вот что Ахмад Шах передал тебе. — Касым двумя руками, торжественно и осторожно, будто держал изделие из тончайшего фарфора, передал пакет Шарову.
Александр Михайлович вскрыл его, извлёк пачку стодолларовых купюр. Тысяч пять! По местным меркам это были фантастические деньги. Касым отвёл взгляд, безразлично уставившись на окружающие развалины. Шаров отобрал треть суммы и, дотронувшись до плеча афганца, протянул ему деньги.
— Это твоя доля, Касым.
Афганец спрятал руки за спину и отступил на шаг.
— Ты слишком щедр, Безбородый. За всю жизнь я не держал столько в руках.
— Бери, бери, Касым, — Шаров продолжал протягивать доллары. — Скоро мы уйдем совсем, и я надеюсь, эти деньги помогут тебе жить дальше.
— Да хранит тебя Аллах! — Касым сдержанно кивнул и засунул деньги за пазуху.
— У меня есть к тебе еще одно дело, Касым! — поколебавшись, все-таки сказал Шаров.
Афганец почтительно склонил голову:
— Я весь внимание, муалим.
— У тебя нет верного человека, который вхож в отряд Хекматияра? Надо выполнить одно задание, но я никак не могу к нему подобраться.
Касым на несколько минут задумался, потом медленно покачал головой:
— У меня нет такого человека, Безбородый, — медленно, взвешивая каждое слово, произнес он. — Только у Бахтияра были там широкие возможности.
— Кстати, — спросил Шаров, — а где Бахтияр? Что-то он не появляется ни у Ахмеда, ни у Махмуда. И на связь не выходит.
Касым удивлённо взглянул на резидента:
— Разве Безбородый не знает? Его убили на базаре в прошлую среду.
— Что?!
Афганец сочувственно покивал и уточнил:
— Шилом закололи!
Шаров ошарашенно молчал.
«Среда, — автоматически отметил он. — День нашей встречи».
— Это точно?
— Друг мой видел его лежащим в пыли.
— И он был мертв?
— Аллах всех делит на живых и мертвых. Сейчас его среди нас нет, и это точно.
— А кто его убил?
— Про то не знаю. Говорят, за ним шла какая-то женщина в хиджабе. А может, это была и не женщина.
Шаров тяжело вздохнул:
— Я знаю, у Бахтияра есть мать и младший брат. Постарайся найти их и свести со мной. Надо отдать им деньги.
— Попробую, — тихо произнёс афганец. — Прощай!
Он пошел прочь. Через минуту маленькая фигурка затерялась в узких улочках среди зловещих развалин.
Шаров сидел в глубокой задумчивости.
«Кто же мог знать, что мы встречаемся на базаре?» — спрашивал он себя, в деталях перебирая в голове последнюю встречу с Бахтияром. Но ответа не находил. Идя на встречу, как обычно, он тщательно проверялся. «Хвоста» не было, подозрительных людей в
