Девушка нащупала в темноте выключатель и зажгла тусклую, мерцающую от любого вздоха лампочку под невысоким потолком. Крохотная комната залилась блеклым, безжизненным светом, а Лю спросонья зажмурилась. Свет, хоть и слабый, больно резанул по глазам.
Нужно было одеться и плестись в общую уборную, где, не дай бог, придется отстоять очередь из таких же утренних доходяг. Лю вяло понадеялась, что постояльцы еще спят и столпотворения в туалете удастся избежать, еще более вяло позавидовала обитателям люксов, эти счастливчики наслаждались умывательно-полоскательными радостями в гордом одиночестве.
Натягивала одежду, стоя напротив зеркала и внимательно оценивая свои «прелести». Заспанное, немного опухшее лицо, спутанные волосы, осоловелый взгляд – нет, не любила она рано вставать! – но при этом красота никуда не девалась, здесь она, притаилась, ждет расчески, освежающей прохладной воды, баснословно дорогого крема из каких-то растений-мутантов, легкого массажа кончиками пальцев…
Чуть вытянутое лицо с тонкими чувственными губами, большие сине-серые глаза, аккуратненький носик, длинные, до плеч темные волосы и ее гордость – чистая, ухоженная кожа без малейших следов сыпи. Бледновата, конечно, но не той мертвенной белизной, что уродует большинство метрошных женщин! Ходили слухи, что где-то на востоке метро работал солярий, сохранилась с довоенных времен кабинка, и умельцы даже смогли ее запитать надлежащим образом… Попасть бы туда, вот на что не жалко никаких денег…
«Разберусь с Сиропчиком и отправлюсь в солярийное паломничество, пусть делают из меня негру». – Лю слабо улыбнулась своему отражению:
– Красивая ты, сучка, но дурнааая!
Прежде чем скрыть обнаженную грудь под одеждой, еще немного покрутилась перед зеркалом. Неплохие титьки, но до четвертого размера Катерины далеко… Полноценный, с соблазнительными формами второй размер, жаль, чуть не дотягивает до уже самодостаточного третьего. Раньше, ей рассказывали, женщины могли увеличивать свое парное достоинство хоть до коровьего вымени, только плати бабос!
«Мужики, твари вы последние, на кой ляд такой мир сгубили?! Сделала бы себе сейчас вожделенную троечку… или сразу охренительную пятерку?» – Лю нахмурилась в расстройстве, бесплодные мечтания ее не возбуждали, но тут же расправила кожу на лбу и погрозила отражению пальцем:
– Не вздумай мне фейсик портить! Наморщилась она…
А еще был чудо-ботокс… Летиция с видом мученицы закатила глаза и решительно двинулась навстречу «уничтоженному мужиками» миру.
Спустя час, с минимумом макияжа на лице, в скромной походной одежде, состоящей из камуфляжных штанов и куртки цвета хаки, Летиция отправилась в гости к Екатерине.
Подруга встретила ее тяжелым похмельным взглядом, в котором последовательно отразились удивление, испуг, стыд и, наконец, неискреннее раскаяние с легким оттенком озорства.
– Катерина, зафиксируй это выражение лица! Развратный блеск в глазах гораздо живописнее стыда.
– Леточка, шлюха ты растакая, – хозяйка огороженной пластиковыми панелями клетушки пять на три метра приветливо махнула гостье рукой, приглашая внутрь.
Внутри приобняла и целомудренно чмокнула в щеку.
– Я все еще пьяная! В жизни так не напивалась… еще и в компании с растлительницей практически уже замужних дам!
Летиция окинула взглядом жилище офицерской невесты. Заметив в дальнем углу шкаф с мужской форменной одеждой, поправилась: «жилище молодой пары, офицер плюс официанточка».
Небогато. Чистенько, аккуратненько, но на грани
– Ты еще скажи, что тебе не понравилось? – Лю, наконец, отвлеклась от осмотра. Придала голосу обиженно-возмущенные нотки: – Ни за что не поверю!
– Не верь… – Катя потупила взор. – Так хорошо мне еще никогда не было!
– Замечательно! Однако теперь должно последовать разоблачительное «но».
– Но теперь, – девушка послушно кивнула, – я чувствую себя грязной, будто изменила любимому человеку…
– А ты раньше ни-ни?
– Ну… – Катя замялась, глаза ее, до сих пор сверлившие пол, испуганно уставились на гостью. – Пара дружеских мине… петтингов ведь не счет?
Летиция усмехнулась про себя, «молодой офицер у нас уже вполне зрелый рогоносец с незавидным стажем».
