– Уснула, – тихо сказала Ира. – Ты ее совсем замотал, думать же надо!
– Я не орнитолог, – буркнул Мартин. – И детей у меня нет.
– И слава Богу, из тебя папаша, как…
– Как из тебя мамаша. – Мартин посмотрел на Ирину. – Ну, не сердись. Я сам едва разум не потерял, когда мне вручили говорящего цыпленка… Мы не о том говорим, Ира.
Девушка кивнула, села рядом. Заглянула Мартину в глаза. И спросила:
– Как я умерла?
– Тебя раздавил противоперегрузочный кокон. По команде амебы Петеньки, которого ты сама попросила, – жестко сказал Мартин.
Ирочка на миг закрыла глаза:
–
Мартин пожал плечами:
– Откуда мне знать? Я потерял сознание и очнулся уже на планете ключников. А они, знаешь, неразговорчивы.
– Слава Богу… – выдохнула Ира. На ее лице и впрямь появилось облегчение.
– Ты о чем?
– Я боялась, что ты видел меня мертвой. Пятьдесят пять кило кровавого фарша в пластиковом пакете. Как бы ты после этого меня целовал…
– Женская логика… – только и прошептал Мартин, прежде чем их губы встретились, и ключники, шеали, беззарийцы на время провалились в тартарары. Руки Ирины стали его раздевать, Мартин, косясь на прикрытую дверь спальни, нащупал молнию на юбке. Кожа Ирины была горячей, по телу в ответ на касание его руки пробежала дрожь.
– Я же тебя помню… я все помню… – прошептала она. – Я… и не я… это она с тобой… я чуть с ума не сошла…
Нельзя сказать, что у Мартина было сейчас время и желание думать. В такой ситуации он вполне бы обошелся рассудком или инстинктами. Но мысль о том, что Ирина права, все-таки мелькнула.
Она была другой. Чуть-чуть другой. Не та наивная девочка, что умерла на Библиотеке. Не та романтичная девушка, что погибла на Прерии-2. Не та расчетливая Ирина с Аранка. Не та экзальтированная особа с Мардж. Не та упрямая вояка с Беззара.
Все вместе – и что-то еще.
Все вместе – и совсем другое.
– Это – ты… – прошептал Мартин.
Через полчаса Мартин лежал на диванчике и ждал, пока Ирина выйдет из ванной. Хотелось закурить, но это слишком бы напоминало сцену из голливудского фильма.
Поэтому он ограничился глотком коньяка.
Ирина вышла в одном лишь полотенце, обмотанном вокруг бедер. Хищно посмотрела на Мартина – и с тихим рычанием стала подкрадываться к диванчику.
– Ирка, разбудишь птенца… – попытался утихомирить ее Мартин.
– Ох как хочется сказать пошлость… – сладко потянувшись, ответила Ирина, но остановилась. – Тогда убирайся в душ!
Мартин убрался.
Впрочем, через пару минут Ирина проскользнула в кабинку вслед за ним.
Девочка проснулась лишь под вечер, когда Ирина и Мартин уже выглядели вдумчивыми исследователями чужих миров, а не пылкими любовниками.
Разве что временами хихикали и заговорщицки улыбались, глядя друг на друга. Мартину никогда не нравилось такое поведение, порой демонстрируемое влюбленными парочками, – чудилась в переглядываниях и подмигиваниях фальшь, демонстрация отношений вместо настоящих чувств. Но сейчас он с удовольствием обменивался с Ирой хитрыми взглядами и гримасами, ничуть того не смущаясь.
«Я проснулась, – сообщила девочка, входя в комнату. – У вас все хорошо?»
Мартин и Ирина обменялись улыбками.
«Хорошо, когда в стае все славно», – сказала девочка.
– Кажется мне, что она не все время спала, – сказал Мартин. Показал девочке: «Все прекрасно. Мы говорим о вашем народе. Расскажешь, как вы теряете разум?»
