ад: горел магазин. Зрелище внушало суеверный ужас. Дымящиеся тела на тротуарах. Люди, выпрыгивающие с большой высоты и разбивающиеся о тротуар. Их изуродованные трупы. Камера показала мужчину, бросившегося вниз из окна десятого этажа, ужас на его лице. Он пытался бежать по воздуху, будто вращая педали невидимого велосипеда. Удар о бетон остановил его страшный полет.
Дейв взял телефон и набрал номер Дэнни.
— Смотрел новости? — спросил Дейв, когда услышал в трубке голос напарника.
— Да, — ответил Дэнни, — поглядел, куда нас Рис посылает.
— Не хочу этим заниматься. Не могу. Слишком много боли.
— Я, что ли, могу? Я же католик.
— Религия то здесь при чем? — спросил Дейв, который был неверующим, хотя и женился на католичке.
— Да это адское пламя и все прочее, я в штаны наложил от страха. Похоже на то, что случится со мной после смерти.
— Перестань, Дэнни, ты же ходишь на исповедь раза три в неделю, не меньше.
Дэнни надолго замолчал, потом признался:
— Знаешь, Дейв, мне кажется, когда-нибудь это случится со мной на работе, а я грешу каждое утро. Я — утренний человек. Когда мы вечером приходим домой, подруги обычно бывают слишком пьяны, вот мы и занимаемся этим по утрам. Есть шанс, что это случится днем, до того, как я схожу на исповедь. Думаю, меня убьют в голову или сердце, и не будет времени, чтобы отпустить мне грехи.
— У тебя слишком развитое воображение, — ответил Дейв, переставший понимать, где слово «это» значило «любовь», а где — «смерть». Дэнни использовал его в обоих случаях. Может быть, он просто не видел разницы и для него оба понятия слились.
— Я знал, что ты меня не поймешь, — расстроился Дэнни, — ужасно, когда твой напарник — атеист.
Дейв почувствовал боль в голосе друга и постарался утешить его, ухмыльнувшись при мысли, что сам себе напоминает священника.
Закончив разговор, Дейв сходил на кухню и приготовил себе кофе. Пора бы им вернуться, подумал он, взглянув на часы. Возможно, Челия пошла в свой арт-класс, оставив Джейми у Сюзан. Он позвонил Сюзан, к телефону подошел ее муж Билл, рекламный агент.
— Алло? — голос звучал настороженно. Не следует называть свое имя или номер телефона, прежде чем том, кто вам звонит, не представится.
— Билл, это Дейв Питерс. Челия не у вас?
— Минутку, Дейв. — На другом конце провода невнятно прокричали, после чего Билл снова подошел к телефону. — Сюзан говорит, что они расстались утром в одиннадцать. Челия собиралась в магазин или куда-то еще. Сюзан должна была вернуться и забрать Анжелу. Что-то случилось?
Анжелой звали трехлетнюю дочь Билли и Сюзан.
— Не знаю. Наверно, она где-то задержалась. Пока, Билл.
— Пока.
Дейв бродил по кухне, размышляя, что ему делать. Искать ее на машине по улицам он не хотел; однажды он уже паниковал, когда Челии долго не было дома. В тот раз она оказалась у парикмахера, а он не заметил записку на дверце холодильника. Дейв взглянул на то же место и увидел кусочек бумаги, прижатый магнитом в форме Микки Мауса. Он вздохнул с облегчением.
— Слепой, — произнес он, удивляясь, почему не заметил записку раньше. Правда, Дейв ничего не доставал из холодильника. Сладкий сандвич был в другом месте, а кофе он пил без молока. Он развернул записку.
«Дорогой, — читал он, — наверно, я вернусь домой раньше тебя. Если нет — не трогай шоколадный торт. Он на вечер. Люблю. Люблю. Люблю. Челия.
P.S. Хватит ли на нашем счету денег на новое платье? В магазине „Мицунаки“ сегодня распродажа».
Дейв почувствовал неладное. Он старался обуздать свои эмоции, приказал себе рассуждать логически.
— Они не пошли туда, — произнес он. — Они не пошли туда, потому что она спрашивала про банк. Она собирается туда завтра или в другой день. Она ведь написала: «Хватит ли на нашем счету денег на новое платье?» Она хотела знать это прежде, чем идти покупать его.
Исступленным взглядом он обвел кухню. Его глаза остановились на часах. 7:10.
— Возвращайся домой, Челия, — прошептал он. — Возвращайся скорее.
4
Дэнни Спитц был прихожанином трех разных церквей, каждую из которых он посещал раз в неделю. Посещать только одну церковь ему было слишком стыдно: грех, в котором он исповедовался, изо дня в день оставался одним и тем же. Священники и без того сокрушались из-за него, хотя ни один из них не подозревал, что еще двое его коллег отпускают Дэнни грехи.
Дэнни знал, что его ждет ад, но ничего не мог с собой поделать. Его неудержимо манили случайные связи. Отдадим ему должное. Дэнни пытался сопротивляться, но ни страх перед священником; ни страх перед адом и даже смертью (Дэнни очень боялся венерических болезней) не отвращали его от того, за что — он твердо в это верил — ему уготованы вечные муки. Он был пропащий человек.
Дэнни: «Простите меня, отец, ибо я согрешил».
Священник: «Опять? Но это не тот грех, что в прошлый раз?»
Дэнни: «Да, отец, тот же самый».
Священник (безнадежно): «Дэниел, Дэниел, когда же ты женишься?»
Дэнни: «Никто не хочет выходить за меня, отец. Я… я… я похож на обезьяну. Ребята зовут меня Брат Тук. Причина в этой преждевременной лысине и в том, что я кажусь таким толстым, только… Послушайте, отец, что я могу поделать, если Бог создал меня таким сексуальным?»
Священник: «Даже если это и так, в чем я сомневаюсь, в твоих силах быть твердым и противостоять искушениям. Думаешь, другим мужчинам не хочется разнообразия? Но они не поддаются, Дэниел».
Дэнни (подозревая, не себя ли имеет в виду священник): «Я слаб, отец мой, я искренне каюсь».
Священник (строго): «Все мы раскаиваемся на следующее утро, но мы должны остановить себя прежде, чем это случится».
Дэнни: «Я сожалею».
Священник: «Если ты сам думаешь о себе плохо, как же женщины могут уважать или даже любить тебя? Поговори с одной из них. Кто знает, может быть, она удивит тебя. Ведь в своей основе ты хороший человек».
Дэнни: «У меня нет знакомых девушек. Отец мой, это исповедь или что? Подлечиться я могу и у полицейских психоаналитиков».
Священник: «Я лишь пытаюсь помочь тебе. Похоже, епитимьи не пошли тебе на пользу. Но если у тебя нет знакомых девушек, где же ты находишь женщин, чтобы грешить с ними?»
Дэнни: «Хорошие жены из них не получатся. Это проститутки, отец мой. Я же говорил вам. Они делают это не задаром. Мне придется заплатить одной из них, чтобы она вышла за меня замуж».
Священник: «Но они все-таки женщины. Даже проститутка в роли жены будет лучше, чем эти еженедельные оргии. Ладно, какое же покаяние на тебя наложить?..»
Такие разговоры Дэнни вел чуть ли не через день. Они давали ему заряд духовной энергии. Иногда он отправлялся в бар сразу же после исповеди. Дэнни знал, что после пары рюмок он снимет девицу, отвезет ее домой и будет грешить, пока не выдохнется. Сегодня был как раз такой вечер.
В этот раз он осушил четыре двойных виски подряд. Щеки его покраснели, он чувствовал, как тепло разливается по всему телу. Воспоминания о недавней исповеди ушли в прошлое. Он начинал себе нравиться. Такое расположение духа было самым опасным. Оно значило, что выпивка сделала его достаточно самоуверенным, чтобы приблизиться к женщине.
— Похоже, мне хватит? — спросил он бармена, перевернув свой стакан вверх дном.
— Ты выпил четыре двойных. Это на один двойной больше, чем «хватит».
— Спасибо, Фрэнк. Я всегда считал тебя честным парнем. Скажи, а другие бармены тоже такие честные?
— Только с полицейскими.
Дэнни хихикнул.
— Эй, эй, Фрэнк. Тише. Шлюхи могут нас услышать. Что я тогда буду делать ночью? Кто ляжет в постель с полицейским?
— Ты не похож на полицейского. Ты похож на…
— Ладно, ладно, все знают, на кого я похож. Это их и возбуждает. Они словно прыгают в постель к святому. Они просто трепещут от этого.
Недалеко от музыкального автомата завитая блондинка разговаривала с маленьким мужчиной — нос кнопкой и очки в роговой оправе. Она отвернулась от своего собеседника и улыбнулась Дэнни. Полицейский ответил ей тем же, слез со своего табурета и, пошатываясь, дошел до их столика.
— Мистер, я надеюсь, вы не собираетесь в постель с этой девицей, поскольку я намерен ее арестовать.
Он показал свой полицейский значок и распахнул куртку, чтобы был виден пистолет.
— Это моя жена, — несколько поспешно закричал мужчина.
— Да, — подтвердила женщина, — это мой старикашка. — Она достала сигарету и улыбнулась. — Тебе что-нибудь нужно, Дэнни?
— Я только хотел узнать…
— Дай мне пару минут, чтобы припудриться, хорошо?
Человечек ошарашенно переводил взгляд с одного из них на другого. Прошла пара минут, прежде чем он понял, что его место заняли. Когда до него это дошло, он обиделся.
— А как же я? — спросил он, когда девица уже направлялась в дамскую комнату.
— Завтра, Бенни. Во всяком случае, сегодня это тебе не по карману. Я знаю, когда у тебя получка — раз в месяц. Именно тогда у тебя бывает прилив сил, не чаще. И как раз после моих месячных. — Она толкнула боком дверь и одарила его фальшивой улыбкой.
Дэнни навис над столом, сверху вниз глядя на человечка. Ему показалось, что он прочел в его глазах облегчение от того, что его избавили от проститутки.
