Мне протянули внушительный кусок чего-то белого…
— Это шоколад. Попробуй.
Я посмотрела на Анткорта, как на идиота. Шоколад я пробовала в замке, и он был темно-коричневым. Светло-коричневым, если туда добавляли молоко. Белый видела впервые.
— Да попробуй, — тепло улыбнулся мужчина. — Тебе нужно сладкого поесть, а то руки до сих пор дрожат.
Я осторожно сначала лизнула кусок, потом попробовала на зуб. И, осознав, что в этот момент очень похожа на кошку, смутилась и начала есть нормально: отламывая небольшие кусочки руками. Оказалось, что белый шоколад — очень вкусно. Но слишком сладко.
— Ты часто борешься со своими повадками? — спросил Анткорт.
И, осознав, что, наверное, обидел меня, поправился:
— Борешься с…необычным поведением.
— Да повадки это кошачьи, — отмахнулась я. — Бывает. Я так и не могу понять, кто я, что я и как вообще здесь оказалась. Частенько себя одергиваю. Например, когда хочется все обнюхать или лизнуть. Жутко становится…как будто я животное, а не человек.
— Ты не с той стороны смотришь на происходящее. Ты не человек и глупо пытаться быть похожей на него. Но и не зверь. Веди себя так, словно ты в гостях у людей. Не отказывай своим привычкам, но и не попирай чужие.
— Это на словах легко, — вздохнула я. — А на деле…
— Я…
Но что хотел сказать Анткорт, я так и не узнала. Арлангор зашевелился и что-то сказал.
— Что? — лекарка склонилась ниже.
Я навострила уши. Слух и правда был отличный.
— Девчонка где? — спросил этот товарищ, едва очухался.
— Все хорошо с Сельмой, — сказал ему Анткорт. — Она почти не пострадала.
Он с усилием повернул голову и встретился со мной взглядом. Я неуверенно махнула хвостом и совершенно непроизвольно облизалась. Губы Арла тронула легкая улыбка, и он со вздохом вернулся в исходное положение.
— Все, успокоился, — хмыкнул Анткорт. — До чего странный
С Арла тем временем стягивали рубашку и осматривали повреждения. Мне стало нехорошо при виде кровоподтеков на спине мужчины и нескольких ссадин. А уж руки все были в порезах от осколков стекла.
— Серьезного ничего, но будет больно, — предупредила лекарка.
Анткорт кое-как усадил Арлангора, чтобы ему обработали спину, пока лекарка готовила неприятно пахнущие мази и снадобья.
— Дай ухо, — вдруг сказал Арл.
— Что? — моргнула я. — Какое ухо? Зачем?
— Погладить ухо.
Я недоуменно посмотрела на Анткорта. Ему что, по голове досталось?
— Ну, дай ухо, — Арл потянулся к моей голове.
И, кажется, до меня начало доходить, чего ему надо. Медленно я наклонила голову. Его рука осторожно коснулась уха одновременно с тем, как лекарка начала обрабатывать ушибы. Я закусила губу: едва ему станет больно, рука сожмется, причиняя нестерпимую боль уже мне. Но он продолжал гладить уши, даже не против шерсти. И постепенно я расслабилась, поняв, что ничего не грозит. И почти замурлыкала, вовремя одумавшись.
— Спасибо, — очень серьезно произнес Арл, когда его уложили обратно.
Я не знала, что сказать.
— И тебе спасибо. Что спас меня.
— Я надеюсь, — он пошевелился и тут же поморщился, — на иную благодарность.
— Ты сначала очухайся, — хмыкнула я.
— Так ты помоги. Кошки, они, говорят, исцеляют.
— Я же не кошка. Ты мне еще лоток поставь и кормушку.
