– Схожу за Леоном, – сказал Кэд. – Думаешь, все уже позади?
– Разумеется, – кивнула я. – Если б у нее был хоть один шанс победить, она бы не сделала подобной глупости.
Ответом стал полный ненависти взгляд Жозетт.
– Позови Карнатара, Кэдерн, – подал голос отец. – Пусть допросит ее. Неизвестно, сколько она успела натворить и с кем сговорилась.
– Вот дела, – протянула я. – Как тебе такое нравится, а, Жозетт? Мужчина, в которого ты влюблена с четырнадцати лет, скоро будет тебя допрашивать. В этом есть некое очарование, правда?
Я не могла не отомстить ей за все, что она сделала, пусть так, обидными словами. Удивленный взгляд Кэда я проигнорировала.
Жозетт увели. Карнатар, не сказавший ни слова, но выглядевший очень внушительно, обещал допросить ее лично, без свидетелей и с полной отдачей. Я даже поежилась, представив, что может сделать этот мужчина. Впрочем, как и Кэд, я думала, что никаких пыток не понадобится. Жозетт слишком труслива, чтобы молчать до последнего, и слишком злобная, чтобы позволить тем, кто помогал ей, уйти от наказания.
Император сидел в кабинете, на небольшом диванчике ярко-красного цвета, который помнила даже я. Всегда мечтала посидеть на нем, забравшись с ногами. Мечты сбываются, правда, порой через десятилетия.
Я почти охрипла, рассказывая обо всем, что произошло с момента моего побега. О маме и папе, о поступлении в университет, об отношениях с Кэдерном. Я не стала рассказывать, что Карнатар первым нашел меня, и о том, как он меня нашел. Не стала я рассказывать и о Смиле. Его и так ожидало неплохое потрясение.
– Ты была счастлива? – спросил отец.
– Моментами, – ответила я. – У меня была хорошая семья. Лучше вы не смогли бы найти.
– Ты знаешь… – Отец побледнел.
– Я услышала ваш разговор с Карнатаром. Вы хотели отдать меня.
– И сбежала.
– Сбежала, – вздохнула я. – Папа, прости меня.
– Дейнатара!
Он обнял меня и погладил по волосам.
– Ты даже не представляешь, как я счастлив, что с тобой все хорошо, моя девочка. Ты останешься? Или уедешь к семье?
– Мою семью выслал Карнатар. Они помогли мне, а он их объявил преступниками и выслал…
И я поняла, что проговорилась. Села, испуганно глянула на отца, который застыл на месте.
– О чем ты говоришь? Карнатар выслал твоих родителей? Он ведь не знает, что ты вернулась.
Я закусила губу.
– Отвечай, Дейнатара!
– Он знает. Он заставил меня вернуться.
– Как давно?
– Чуть меньше трех месяцев, – пришлось сознаться.
– И он выслал твоих приемных родителей?
Я кивнула.
– Мы вернем их, не беспокойся. – Его голос снова стал ласковым. – А с Карнатаром я разберусь.
Не понравилось мне что-то в этой фразе. То ли интонация, то ли опять предчувствие какое встревожило. Но думать не хотелось. Меня в этой семье впервые в жизни любили, меня слушали!
– Ты любишь Кэдерна? – спросил отец.
– Люблю. Он хороший. Мы часто ссоримся, но когда не ссоримся, все очень хорошо.
– Он обижает тебя?
Я помедлила, прежде чем ответить.
