более умна, ей многое удавалось…
— Полегче скальпелем, — предупредила я. Еще немного — и я подружке голову оторву за такие историко- психологические картины.
— Я уже почти закончила. Как это ни забавно, господин Мечислав, но Юлю отталкивают от вас те качества, которые притягивают к вам остальных женщин. Ум, красота, сила — она вполне может все это оценить, но не желает возвращаться в неприятные воспоминания детства, когда все смотрели сперва на Катю и говорили: «Ах, какая милая малышка». А потом переводили взгляд на Юлю и преувеличенно вежливо добавляли: «И этот ребенок очень мил… тоже». Даже части жизни в тени подруги Юле хватило за глаза. Испытать это второй раз? Увольте! С этой точки зрения вы представляете опасность. Даниэль такой опасности не представляет.
— Из этого я должен заключить, что я слабый глупый урод? — весело уточнил Даниэль.
Церемониться с вампиром, о котором недавно говорила гадости, Надя не собиралась. Портрет там он с нее рисовал, или не портрет, но правда важнее.
— Вы — художник. Не думаю, что это мало отличается от данной вами характеристики.
Лицо Мечислава было совершенно спокойно, но я почему-то знала, что в душе он покатывается со смеху. И зло посмотрела на него.
— Забавные эти люди, правда?!
— Ужасно забавные, кудряшка. А твоя подруга просто очаровательна, с ее детским стремлением к правде и справедливости.
— Тоже мне, диагност, — фыркнула Надя.
— Да уж не хуже вас. Почему-то мне кажется, что это только половина причин. Так, кудряшка?
Я опустила глаза. Половина? А черт его знает! Не могу я разобраться в своих чувствах! Не-мо-гу!!! Довольно!!!
— Не знаю как вы, господа вампиры, а мне ваше словоблудие уже в печенках сидит! Любит, ревнует, плюнет, поцелует… Скорее уж оплюет с головы до ног! Знаете ли, у нас есть и еще другие проблемы. И есть друзья, которых сейчас с нами нет.
— Борис и Вадим? — голос Мечислава был абсолютно спокоен. Я резко тряхнула головой.
— Борис и Вадим. Я думала о них.
— Не стоит сильно волноваться, кудряшка. Они живы.
— Откуда вы знаете?
— Я — их протектор. Их господин. А для Вадима еще и Креатор. Оба они принесли мне клятву крови. Если бы они умерли, кудряшка, я тотчас узнал бы об этом.
— Тогда у вас будет больше проблем.
Вампир на волосок поднял изящную, словно тушью нарисованную бровь.
— Проблем, кудряшка? Каких?
— Они у Андрэ.
Вампир хищно улыбнулся. Увидев такую улыбку ночью в темном переулке, можно было заработать инфаркт. Я не боялась. Наоборот, мне это было приятно. Его улыбка не сулила ничего хорошего нашему общему врагу.
— Я даже не сомневаюсь в этом. Но завтра ночью я оторву ему голову — и все закончится.
— Вы уверены?
Вторая бровь повторила движение первой, и вампир стал еще больше похож на огромного кота.
— Что ты такого знаешь, кудряшка, чего не знаю я? И откуда информация?
— Из лесу, вестимо, — огрызнулась я. Но пришлось продолжить. — Пока вы спали, я звонила Снегиреву.
— И зачем?
Лицо вампира оставалось таким же бесстрастным, но я ощутила его гнев, как теплую волну, пробежавшую по коже. И вздрогнула от нового для себя ощущения. Интересное кино получается, его будет плющить и колбасить, а меня — тащить и сосисить? Я так не играю!
— Полегче. Мне и так плохо, без ваших эмоций!
Вампир удивился настолько, что даже его ярость слегка утихла.
— Прости, кудряшка? При чем тут мои эмоции?
— Ваш гнев, — пояснила я. — Я его чувствую, и мне это не нравится.
