Интерес к вам двоим возник потому, что именно ваша пара продемонстрировала некоторые черты, характерные для ульев разумных существ, оставаясь мягкотелыми. А изучаю я разумность, как явление. То есть, прежде всего — разнообразие форм общения и объединения разумных существ в коллективы. В ваших отношениях мне почудились признаки нового, ранее не встречавшегося и не описанного другими исследователями.
— Вы упомянули нашу расу. То есть, сами вы что? Негр? Но я думал, будто они смеются также, как мы.
— Простите за невольную неточность. Под расой я полагал иной биологический вид разумных существ.
— Вы мегакот? — охнула Нинка.
— Нет. Я, скорее, таракан, если пользоваться вашей терминологией.
— И вы принадлежите к роящимся тараканам? — Мелкая крепко вцепилась в близкую ей тему — она вообще здорово сечёт в биологии и относится к ней с интересом.
— Кажется, мне пора использовать эмоциональное восклицание, — отозвался сухой безэмоциональный голос. — Мне крайне нежелательно отвечать на поставленные вопросы. Более того, я уже наговорила столько лишнего, что всерьёз опасаюсь за сохранение своего инкогнито.
— Саскачеваны! — теперь охнул Федька. — Они всё слушают и пишут!
— Хи-хи-хи. У них сегодня ничего не получается.
— А вы он или она? А то в ваших ответах присутствуют оба варианта отношения к себе.
— Ха-ха-ха. Ну, ты и спросила! Право, даже и не знаю, как поступить дальше. С одной стороны, общение с вами полезно, с другой — мне совершенно не хочется продолжать информировать вас. Тем более — из уже сказанного вы можете построить достаточно жизнеспособные модели. И вот ещё что. Если будете в другой раз звонить по этому номеру, скажите, чтобы пригласили исследователя.
Связь оборвалась.
— Вы о чём разговаривали? — словно чёртик из табакерки на палубе снова появился Цикута.
— Да сами не поняли, — огорчённо махнул рукой Федька. — Такое впечатление, что этот Минатор косит под инопланетянина и только мозги собеседникам рыхлит.
— Тогда, зачем он звонил?
— Это я ему звонил. Хотел узнать, для чего он за нами подсматривает.
— Ты звонил? Как? Откуда знаешь номер?
— В визорах определился, — Федька глянул и крякнул от огорчения: — Пропал номер-то. Вот незадача!
— Да, полно тебе расстраиваться, — вдруг улыбнулся саскачеван. — Он обычно вообще не виден. Шифруется этот Минатор так, что завидки берут, — и подмигнул озорно, жестом показав, как записывает карандашом на бумажке. — Так зачем он за вами подсматривает?
— Сказал, что ему интересно, — отрезала Нинка.
Парусник по левому борту заметно отстал, зато справа проявилась тонкая полоска берега. Жизнь на корабле потихоньку набирала темп — на палубе появились пассажиры, потянуло съестным с камбуза. Пора накрывать завтрак. Ребята отправились переодеваться в форму стюардов.
На Лесопилке к борту оставшегося на рейде судна подогнали баржу, на которую нужно было выгрузить множество ящиков. Другая баржа с тем, что предстояло принять на борт, ожидала своей очереди неподалеку. Пассажиры дружно покинули судно — за редкими исключениями все они как раз сюда и направлялись. На одном из катеров съехали на берег и Федька с Нинкой. Суету пристани и многолюдье пристроившегося рядом рынка обошли стороной, оказались на улице посёлка и двинулись по ней не торопясь, любуясь разнообразием двухэтажных, в основном, домиков, которыми тут всё застроено. Обращала на себя выдумка, с которой местные зодчие возводили коттеджи. И ещё красота изгородей, окружавших приусадебные участки. Тут, как и следовало ожидать, царило дерево, уступая место камню только на покрытиях дорожек.
— Куркулиное село, — заметила Нинка. — Видишь, как всё добротно и основательно. На века. Для детей и внуков, — что-то она сегодня выглядела расчувствовавшейся. Сейчас, в разгар дня, кривая
