оповестил:
— Мы снова в деле.
— Рад, что тебя это радует, капитан.
— А чего такой кислый?
— Да недотянул ты всего два дня. Плакал мой ящик коньяка.
— На что спорили, охламоны?
— На твою радостную физиономию, Вась. Точнее на её отсутствие. Радости, имею в виду.
— Скотина ты, а не друг!
— Не без этого.
На лавочке у входа в «расположение» скучал юный толстячок с головой, забинтованной «шапочкой». Чудовищное ружьё, стоящее рядом, поражало взор искушённого человека древней исконной мощью. Мальчишка встал при виде подъехавших офицеров.
— Капитан Савельев? — спросил он, буравя военных угрюмым взглядом.
— Ага, — нарочито разгильдяйски ответил Василий. И тут же продолжил, глядя на этого неповоротливого увальня: — О чём кручинишься, детина? — хорошее настроение по-прежнему руководило им.
— В школу опоздал. А теперь, из-за вас, так отстану, что вообще могу целый год пропустить, — в голосе мальчишки слышалась ненависть. — А ну, выводи сюда своих бойцов — на прогулку пойдём. Да смотри у меня, чтобы с боезапасом. И сам с помощником — в общий строй. Пять минут. Время пошло.
Офицеры переглянулись — словно старшина из училища посмотрел на зелёных курсантов из-под жидких опалённых бровей. Кажется, это и есть обещанный инструктор по «ходьбе» — Моретти веников не вяжет — не успел прозвучать приказ…
— Не позволено ли мне будет поинтересоваться, как обращаться к досточтимому учителю? — Савельев решил ещё раз попробовать шутливый тон. К ненависти местных было не привыкать — радости мало, но удивления давно не вызывает. Поражает скорее противоположное отношение к проигравшим оккупантам — Настасья та же, или Моретти.
— Колобок я. Что? Вы ещё здесь?! Бегом исполнять!
Савельев, двинувшийся первым, избежал воздействия суровой длани новоиспечённого наставника, а замешкавшийся на долю секунды Андрюха чуть не огрёб по загривку, едва успев перехватить руку. Некоторое время они мерились силами, отчего лейтенант Фролов перестал снисходительно улыбаться, уважительно покачал головой, и одобрительно похлопал паренька по предплечью ближе к локтю — рука Колобка тут же повисла как плеть, а парнишка уставился на неё, удивительно выпучив глаза.
— Товарищ командир, разрешите провести беседу с приданым инструктором?
— Построение через час на плацу. — Василий внимательно посмотрел на обоих мальчишек, двадцати четырех и четырнадцати лет — поняли ли, что шутки кончились? — Быть обоим. Фролов, покажешь инструктору Колобку, что у нас тут и как, и зайдешь ко мне перед построением.
И уже уходя, бросил с полуоборота:
— Не переживай за учебу, Колобок, не можешь — научим…
Андрей нашел Савельева минут через сорок в курилке. На вопросительный взгляд просто кивнул головой, но против обыкновения не улыбнулся. Понаблюдал, как командир выуживает из пачки курево и не отказался от предложенной сигареты.
— Значит, не показалось… «ПТРС»? [1]
— Он самый. Только что из госпиталя… Годный парнишка, толк будет.
— Даже так…
— Брось командир, первый раз что ли на вшивость проверяют?
Василий решительно поднялся, отбрасывая едва раскуренную сигарету:
— Значит, присмотришь за ним. И за ребятами тоже… и повнимательней, раз говоришь, что парень
