этих слов я думала не о том большинстве, кто ничего не знает о его татуировках. Мне стало интересно узнать о том меньшинстве, кто знает каждую линию всех его наколок.
Опасность Уилла Самнера, напомнила я себе. Все, сказанное им звучит пошло, и теперь ты думаешь о нем без одежды. В очередной раз.
Я прогнала эти мысли, пытаясь отыскать новую тему для разговора.
“Как насчет твоей жизни?” Он осторожно посмотрел на меня.
“А что тебе интересно узнать?”
“Тебе нравится твоя работа?”
“Чаще всего, да”.
Я приняла этот ответ с улыбкой. “Ты часто навешаешь свою семью? Твоя мама и сестры живут в Вашингтоне, так ведь?” Я вспомнила, что у Уилла были две старшие сестры, которые жили недалеко от их матери.
“В Орегоне”, - поправил он. “И да, пару раз в год”.
“Ты с кем-нибудь встречаешься?”- сболтнула я.
Он сдвинул брови, как будто не до конца поняв, о чем я его спрашивала. Через некоторое время он ответил: “Нет”.
Его очаровательно смущенная реакция помогла мне забыть о том, каким неприличным был мой вопрос.
“И ты никогда всерьез об этом не задумывался?”
“Нет, хитрожопая. И нет, у меня нет никого, кого я мог бы представить тебе со словами ‘Эй, Зигги, это такая-то и такая-то, она моя девушка’?”.
Я уставилась на него, издавая думающий звук “хмммм”. “Какое характерное отклонение”.
Он стянул шапку, и пробежал пальцами по волосам. Они были влажными от пота и торчали в миллионы разных сторон.
“Тебя не привлекла ни одна женщина?”
“Несколько привлекли”. Он перевел свой взгляд на меня, отказываясь сдаваться под натиском моего допроса. Я помнила эту черту Уилла – он никогда не чувствовал потребности объясняться, но при этом, никогда не уклонялся от вопросов.
Было ясно, что он остался прежним Уилом: всегда с женщинами и никогда с одной.
Мой взгляд сам собой опустился на его грудь, на то, как она вздымалась и опускалась от его постепенно замедляющегося дыхания. На его жилистые плечи, на гладкую, загорелую кожу. На его губы, которые были слегка раскрыты, и которые он снова облизывал. На его подбородок, который был четко очерчен и покрыт темной щетиной. Внезапно на меня накатило острое желание почувствовать эту небритость у себя между ног.
Мои глаза теперь уже спустились к его большим, загорелым рукам, спокойно висящим по бокам и - Господи, Боже, что он, возможно, этими пальцами вытворяет - плоскому животу, к передней части его тренировочных штанов, по которым было понятно, что там у Уилла Самнера было на что смотреть. И матерь Божья, мне захотелось затрахать этого мужчину до полусмерти.
Нас окутало продолжительное молчание и чуть погодя, тонкой струйкой стало пробиваться осознание происходящего. Сейчас я находилась не за тонированным стеклами, и я никогда не обладала хорошей способностью стирать свои эмоции с лица. Уилл, скорей всего, сумел прочитать каждую мысль, вертящуюся в моей голове.
Его глаза потемнели от понимания, и он сделал ко мне один шаг, оглядывая меня с головы до ног, словно зверька, пойманного в ловушку. На его лице появилась ослепительная, убийственная улыбка. “Каков вердикт?”
Я с трудом сглотнула, сжимая свои вспотевшие ладони в кулаки, и промямлила только: “Уилл?”
