разбойничий рейд, которого, разумеется, мы не ждали. Возможно, изучали, что изменилось здесь за пять тысяч лет? Хотя мне казалось, что для существ, сумевших добраться к нам из другого мира, этот вопрос несущественен. Или если он важен, то могли его решить за секунду. Ну, пусть даже за две!
Сэр Робер предположил:
— А если ждали, что пришлем посольство со всеми регалиями и верительными грамотами?.. Мы не прислали, и вот они, обидевшись, начали убивать и грабить?
— Разумно, — предположил я, — но не похоже. Сразу же убивать и грабить? А ноту протеста? А угрозы?.. Нет, это просто звездные разбойники. И вести себя с ними нужно соответственно. С поправкой на то, что они и сами сильнее, как ни прискорбно и неприятно это признавать, и двигаются быстрее волков.
Он предположил:
— А если выдвинуть все наши силы и ударить разом?
— Мы видели, — ответил я суховато, — не больше десятка этих существ. А прибыли наверняка сотни, если не тысячи. Не думаю, лорд Робер, что их в состоянии одолеть армии всех королевств… в честном бою, подчеркиваю.
Он спросил с обеспокоенностью:
— Но мы же не будем вести нечестный бой? Я имею в виду, нечестными методами?
— Ни в коем случае, — заверил я. — Но в битве с такими противниками ловчие ямы, ловушки и прочие методы вполне легитимны и законны.
Он воскликнул шокированно:
— Ваше величество!
— Иначе они сочтут оскорблением, — пояснил я, — что мы используем такой бедный арсенал воинских приемов. Чтобы выказать им уважение, мы должны задействовать весь спектр! Включая, как говорится, и удары в спину.
Альберт послушал, кивнул, сказал почтительно:
— Его величество выказывает великую мудрость и знание вселенских законов и обычаев. Да, именно так и нужно, потому что это не простые противники! И методы должны быть непростые.
— Сэр Альбрехт, — сказал я, — поручаю вам устройство ловчих ям и ловушек.
Сэр Робер поморщился, проговорил, вскидывая голову и выпячивая подбородок:
— Насчет ловчих ям… думаю, это лучше поручить простолюдинам.
— Я не намерен, — уточнил я мягко, — заставлять благородных лордов браться за лопаты.
— Ваше величество, — сказал он с поклоном, — я хотел сказать, простолюдины и распланируют лучше. Они с детства ставят ловушки на кабанов, оленей и даже медведей, так что знают, как копать, где копать и как маскировать.
— Хорошо, — сказал я. — Тогда помогите сэру Альбрехту, возьмите таких умельцев. Прямо сейчас нужно спешно рыть одни ямы на пути их выхода, а другие на околице сел…
— Ловушки должны быть смертельными? — поинтересовался он деловито. — В смысле, в дно воткнуть острые колья?
Я вздохнул.
— Сам подумываю о захвате пленного. Но из ямы сразу вытащат остальные твари! Хоть живого, хоть мертвого. Потому да, втыкайте колья без раздумий и жалости. Раз уж живым взять нам не дадут… Правда, мертвого тоже нам не оставят.
Он посмотрел с изумлением.
— А вам нужен даже мертвый?
— Да, сэр Робер.
— Зачем?
— Многое понять можно даже по мертвому.
Он вытаращил глаза.
— К-как?
— Если перед вами положить убитого медведя, — сказал я, — и убитого оленя, разве не поймете хотя бы по зубам, кто опаснее? И когтям?.. Мы тоже посмотрим, что собой представляют эти демоны… Хотя, конечно, лучше бы захватить живого.
Кони к стене багрового цвета приблизились без всякой боязни. Я протянул руку, нечто странное, будто прикасаюсь к вечности или праатому, с которого все и началось, он же Камень Творения или Первокамень. Вообще-то я из поколения, которому начхать, если говорить очень вежливо, на все святыни, но сейчас в самом деле странное благоговение и оторопь, словно вижу галактику, а то и вселенную в одном пакете.
Альбрехт посматривает пытливо, но помалкивает, для него эта исполинская глыба металла, рухнувшая с неба, просто исполинская глыба металла, рухнувшая с неба. Из нее выходят демоны и хватают в плен людей, все понятно, все просто, все объяснимо.
— Ваше величество?
