Маг с усилием распорол чужака до паха, уже багровый и взмокший, вытер локтем лоб.
— У меня нож из лучшей стали, — пожаловался он. — Даже дерево режет как масло! А тут…
— Так и должно, — успокоил я. — Это особый противник. Разверни чуть в стороны… Что там у него, не два сердца?..
Он всмотрелся, покачал головой.
— Честно говоря, ваше величество, я не знаю… какое оно.
— Ясно, — сказал я. — Сервет еще не родился.
Карл-Антон сказал торопливо:
— Ваше величество, церковь запрещает вскрывать трупы. Человеческие, я имею в виду. Да и, как мне кажется, не зря. Мы едва умеем лечить легкие поверхностные, а чтобы вот так разрезать… и человек остался жить?.. Такого еще не было. Потому и не вскрываем.
Я отмахнулся.
— Ладно, сейчас давайте посмотрим, чем этот враг отличается от человека.
Карл-Антон покачал головой, не сводя с меня взгляда.
— Ваше величество… вы знаете, как у человека внутри?
Я понизил голос:
— Я маг или не маг?..
Он огляделся опасливо по сторонам, но в бараке ни единого лорда, понизил голос:
— Я всегда чувствовал!
— Что?
— Вы прошли дальше всех нас!
— Но не жадничаю, — напомнил я, — хотите — берите, хотите — нет. Когда спасем мир — начнем Великое Просвещение и Освобождение Нравов.
— Ох, — сказал он опасливо, — может, не надо? А то знаю, какие нравы начнете освобождать в первую очередь.
Маг с ножом пожаловался:
— Оленя разделывать легко! Я не родился алхимиком, наразделывался… но здесь как будто одни жилы! Хотя, ваше величество, дальше пошло легче. Намного!
Я осведомился:
— Только внутренности? А сама кожа?
Он сказал в замешательстве:
— И кожа… Как будто исчезла некая плотная оболочка.
— Магия, — сказал Карл-Антон и посмотрел на меня виновато, — ваше величество, ничем другим объяснить не могу.
Я подумал, сказал нерешительно:
— Значит, он окончательно мертв. Тело остывает?
Он кивнул.
— Да, ваше величество.
Глава 7
Дверь отворилась, сэр Рокгаллер пропустил вперед Альбрехта и Норберта, вошел следом и плотно закрыл дверь.
Альберт сказал быстро:
— Мы всех отослали, пусть занимаются делами. А сэр Рокгаллер человек уже как бы взрослый. Да и самый богатый в Штайнфурте!
Барон Келляве посмотрел на него косо, а мне поклонился.
— Ваше величество, вам может понадобиться помощь, которую могут оказать только благородные люди.
Голос его был тверд и непреклонен, я ответил мирно:
— Да оставайтесь, только не мешайте. Граф, смотрите, их кожа крепче стали, когда встречают удар! Мы тоже напрягаем мышцы в том месте, куда нас бьют. Если успеваем. Мне удалось всадить стрелы, пока дрался с другими… уверяю вас, стрелы входят в них, как нож в теплое масло!..
Он сказал задумчиво:
— Я тоже заметил, что держат удар любой силы. Но если ткнуть неожиданно, проткнешь простой палкой?
