— И нюх, — подсказал сэр Рокгаллер. — Ваше величество, в прошлый раз в засаде наши люди сидели абсолютно тихо, но нас почуяли. У сэра Церендаля ноги так пахнут, что просто воняют… нет, уже смердят, вот и учуяли издали…
— Сэр Церендаль доблестно погиб, — напомнил граф сурово, — так что ноги у него всегда были чистыми, сам опрятен и ликом светел!
— Простите, — сказал сэр Рокгаллер смиренно. — Да, сражался он доблестно. Хоть и недолго.
— Нужно что-то придумать инновационное, — сказал я твердо. — С применением самых передовых древних технологий! Я посоветуюсь с союзниками и решу, а вы тут устройте мозговой штурм. Не получится штурм, берите проблему осадой. С подкопами и прочими хитростями.
Они остались по моему кивку обсуждать новое задание, а я пошел к своему шатру, поворачивая так и эдак словцо, промелькнувшее в голове. Как-то странно застряло, то и дело всплывает. Наконец я сообразил, что в самом деле многие поступки и вообще поведение пришельцев как бы указывают, что прибыли не какие-то гениальные и продвинутые существа будущих времен, а… животные. Пусть и хищные.
Некоторое время отгонял эту глупость, но лезет снова, словно тут медом намазано, а все другие умнее. Конечно, можно предположить, что на охоту им положено отправляться с голыми руками, все равно сильнее всех существ, но все-таки, все-таки… Несерьезно как-то. Высшие существа не играют в такие игры, вот не поверю, и все. Дураки поверят, для них и в космосе все дураки, но не поверю, что через сто лет мы будем такими же идиотами, а там, судя по Маркусу, прошли тысячи, если не миллионы лет…
Остановился, слушая разговор у костра, один из ратников, крепкий и по виду уже повидавший всякого, держа в руках длинный прут с нанизанными на него кусками поджаренного мяса, рассказывает напряженным голосом:
— …А еще двигаются они так быстро, что даже и не знаю! Не успеешь глазом моргнуть, как он уже троих ухватил и уволок, только пыль взвилась!
Второй ратник пробормотал негромко, но я расслышал каждое слово:
— Если захочет ударить, даже не поймешь, что тебя сразило.
— Еще живучи, — сказал первый, — как не знаю кто! В одного всадили десяток арбалетных стрел, а он даже и не почесался!
Один из воинов помоложе спросил жалобно:
— Может быть, всадили в панцирь?
Ратник покачал головой.
— У них нет панцирей. Ничего не понимаю! То стрелы отскакивают, то пробивают чуть ли не насквозь. И все равно без толку. Один такой, весь истыканный стрелами, убил дюжину наших и ускакал за своими.
Молодой ратник сказал вздрагивающим голосом:
— Страсти какие! Как же с такими драться?
— Это только наш король знает, — ответил ветеран.
— Уже знает?
— Или придумает, — заверил ветеран. — Я знаешь, сколько с ним войн прошел? И ни одной наш король не проиграл!
Я тихонько отступил в тень. Вот так и создаются легенды. Получается, что я уже лет сто или хотя бы двадцать постоянно воюю по всему миру. А как же иначе, король должен воевать, чтобы стать знаменитым. И убить как можно больше людей, дабы прославиться и стать великим королем.
Глава 11
Норберт вошел в шатер через час, я поднял от стола тяжелую, словно налитую горячим свинцом, голову.
— Что, уже темнеет?
— Нет, — ответил он, — но уже скоро.
— Новости есть?
— Новости всегда есть, — ответил он уклончиво, — но не слишком… весомые.
— Например?
Он произнес подчеркнуто бесстрастно:
— Разведчики сообщили, многие местные лорды, собрав дружины, на закате выехали к Маркусу. Там ждали, пока оттуда выедут захватчики и попиратели наших прав.
Сердце мое сжалось.
— Бой был коротким?
— Очень, — подтвердил он. — Из чужаков никто не погиб, а наши полегли все до единого.
