настолько романтично настроена, чтобы требовать от Вас ставить меня раком на самой вершине! Хотя я, конечно же, уступлю грубой силе…
— Милая леди, — уже с раздражением в очередной раз ответил я. — Поверьте, в настоящий момент у меня нет ни малейшего желания опробовать упругость, гладкость, податливость или глубину Ваших прелестей. Сейчас меня больше заботит, другое. А именно, посмотреть с наивысшей точки на ту за… падню, в которой мы оказались по воле налетевшего шторма. Затем составить план дальнейших действий и отдать соответствующие указания. Ну и затем подумать, наконец, что делать в этой ситуации. Потому, что в настоящий момент я вообще не представляю, как из отсюда выкарабкиваться. Боюсь, что несколько ближайших лет нам придется ждать проходящего мимо корабля. А если прав адмирал Ордоньес, и остров действительно окружен сплошным кольцом рифов, то всю оставшуюся жизнь нам придется провести на этом клочке суши, окруженном бушующим океаном.
— Я не против того, чтобы Вы придумывали, как нам отсюда выбраться. Я просто требую, чтобы Вы перестали отлынивать от выполнения своих прямых обязанностей! А потом будете думать о чем хотите. Тем более, что в королевстве, которое я из-за Вас оставила на разграбление Вашей крестоносной своре, у меня остались подданные, родители и жених! Очень хороший молодой человек! И если Вы немедленно, слышите, сию же секунду, не выполните все мои требования и пожелания, он вызовет Вас на дуэль!
Увлекшаяся перечислением требований и пожеланий принцесса, судя по всему, таки оступилась на крутом склоне, и я с облегчением услышал грохот осыпающихся камней и шипение уцепившейся за какую-то колючку повелительницы королевства. Не отвлекаясь, я преодолел оставшиеся метры и перевел дух, оглядывая почти плоский пятачок на самой вершине. Как я и предполагал, верхушка этой скалы была аккуратно срезана. И даже, я бы сказал, выровнена. Только в центре почти ровной площадке шагов двадцати в диаметре возвышался обелиск. Даже Обелиск. Точнее, трехгранная пирамидка в три моих роста высотой, и около метра в основании. Две стороны Обелиска были почти гладкими, а третья отполирована до блеска. И именно на ней были выбиты или выгравированы какие-то символы, а под ними — вдавленный след четырехпалой лапы. Или руки. Примерно такие и должны стоять почти на всех приметных вершинах. Видимо, остатки единой системы навигации. А текст — скорее всего, инструкция для заблудившихся туристов. А если на нескольких языках, то и словарик для будущих Шлиманов. Читаешь текст, прижимаешь руку к углублению, и через полчаса прилетает МЧС, ОМОН или просто милиция, выписывает счет на спасательные работы и отправляет на Багере домой. К холодильникам, микроволновкам и 4-Д новостному каналу.
Встав на цыпочки, я приложил руку к углублению. Видимо, создатели обелиска прошли дальше меня по пути акселерации. Я еле доставал до метки, хотя ее явно делали на доступной для… ну скажем, человека, высоте.
В руку не кольнуло током, не завибрировала земля, не загорелись сигнальные лампочки. Даже сирена не завизжала. Возможно, сработала лампочка на пульте местной МЧС, но где этот пульт и как он может выглядеть, я даже не смог себе представить. Да и странно было бы думать, что через столько лет вдруг проснулся задремавший дежурный, ткнул пальцем в кнопку «Общего сбора» и побежали к взревевшему двигателем вертолету бравые четырехпалые спасатели. Зато сзади снова раздалось пыхтение, и звенящий от возмущения голос снова завел свой монолог.
— Сэр Ричард, это в конце концов возмутительно! Мало того, что я, как дура, бегаю за Вами, так еще и… А-а-а!!! Пусти! Опусти меня, хуже будет!
Последние слова как-то выбивались из общего ряда как по смыслу и тембру, так и по расположению. Они явно доносились… сверху! Быстро обернувшись, я цапнул рукой рукоять меча и замер. На том месте, где я намеревался увидеть растрепанную карабканьем в горы принцессу, возвышалась многометровая каменная статуя. Ну, почти статуя. Точнее, сознание упорно пыталось назвать ЭТО статуей. Огромное чудище, что-то среднее между ящерицей и богомолом, высотой (в видимой мне части) с трехэтажный дом, поднималось из-за края площадки. Причем мне была видна только верхняя часть туловища (или все- таки головогруди?) и две лапы, лежащие на краю площадки. Еще две лапы (или это холицеры?) были подняты вверх, видимо, к пасти. Голова существа была запрокинута вверх, и в ней стремительно исчезали две болтающиеся ноги. Явно женские. Спустя мгновение ноги полностью исчезли, и пасть захлопнулась со щелчком, который показался мне механическим. Затем тварь наклонила голову, и уставилась в мою сторону тремя парами мутноватых желто-красных фасеточных глаз. На выхваченный мной меч она особого внимания, насколько я понял, не обратила. Да и что ей этот меч! Тут, пожалуй, и молот бы не помог. А моим мечом ей в самый раз бы в зубах поковыряться. Внутри стало как-то неприятно и холодно. Бросаться в драку на существо, кожа которого по виду толще, чем длина моего меча, да еще и глянцево отливает металлом (или хитином, что почти все равно) достаточно глупо. Да и судя по тому, что это чучело появилось в том месте, где я только что прошел, причем внезапно и совершенно бесшумно, то в скорости с ним тягаться тоже особого смысла нет — просто тебя сожрут уставшим. Оставалось нанести
