Махони с минуту подумал, затем покачал головой.
– Ты уже просил об отсрочке. Стэн угрюмо молчал.
– В общем, ты прав, парень. Должно пройти какое-то время, чтобы возникла соответствующая ситуация. Тогда легче было бы во всем разобраться. Но времени, к сожалению, нет. Не могу сейчас объяснить тебе, почему. Ладно, оставим сантименты. Ты у нас очевидец. Есть какие-нибудь соображения?
Стэн задумался.
– Постараюсь устроить так, чтобы наемники держались вместе какое-то время. У меня сейчас одна задача - оказаться в центре возможного конфликта.
– Ты понимаешь, что может произойти в худшем случае? Я имею в виду, помимо миллиона перерезанных старателей, развернутых военных действий в Волчьем созвездии, армий восставших под предводительством агрессивно настроенных вооруженных Пророков, шастающих по Вселенной, а так же поголовного заключения под стражу всех охранников? А произойдет вот что, парень - нас с тобой вызовут на ковер.
– Ну что ж, я отправлюсь в штрафной батальон, а вы - в полевое командование.
– Ошибаешься. Нас обоих зафутболят на какую-нибудь болотистую планету. Тебя - в качестве рядового, а меня - в качестве сержанта, сказал Махони. - Это, конечно, при условии, что Император не выпотрошит из нас все внутренности, включая дерьмо. Тем не менее, полагаю, на данном этапе игры мыслишь ты правильно. Надеюсь, если случится худшее, ты и твои солдаты найдете способ разрешить проблему. Хотя я в этом глубоко сомневаюсь.
Махони покачал головой и направился к выходу из склепа.
– Полковник?
– Да, лейтенант?
– Будьте добр, сделайте одолжение. Впрочем, два одолжения.
Махони обмер от такой наглости. Лейтенанты не просят о личных одолжениях у своих командиров даже в отряде Богомолов. Но лейтенанты обычно и не отваживаются заявить своему командиру, что его план сражения был полон дракха.
– Каких?
– Со мной служил один человек, Виллиам Киршейн. Он погиб во время последнего рейда на дженнов.
– Продолжай, - сказал Махони.
– Когда-то он служил в Первом полку Гвардии. Мне бы хотелось, чтобы его восстановили в звании, посмертно. И… медаль бы тоже дать не помешало. Если у него остались родственники, они бы гордились им.
Махони не стал спрашивать, заслуживал ли этот человек таких почестей.
– Как я найду его документы, лейтенант? Знаешь ли ты, сколько Киршейнов служило у нас в Гвардии? Стэн ухмыльнулся.
– Вам не составит труда найти нужного, сэр. Его понижали в звании четырнадцать раз и представляли к Галактическому кресту четыре раза.
Махони облегченно вздохнул и согласился. Он сделает это одолжение.
– Насколько я помню, ты, сучий потрох, осмелился просить о втором одолжении? Стэн замялся.
– Эта просьба интимного характера. Махони ждал.
– Она касается сестры Паррела, Софи, - выговорил наконец Стэн…
– Красивая женщина, ничего не скажешь.
– Возьмите ее с собой. Она хочет быть представленной ко двору.
– Думаешь, ситуация стала настолько серьезной, парень?
– Не знаю, сэр.
Махони поразмышлял, пожал плечами, крякнул. "А почему бы и нет, черт возьми? Выполню и эту просьбу".
– Завтра вечером, лейтенант. Подведешь ее к третьему посту часовых. Пусть доложит о себе на "Версингаторикс", трап "С". Я позабочусь о ней.
– Благодарю вас, сэр.
