щиты и ловко складывались в кулак. Ростик еще раз проверился, нет, он не ошибся, таких мощных, тугих кулаков, которые скатывали эти птички на концах своих крыльев, он еще ни у кого не видел.
Зато ноги, обычные голенастые куриные ноги, торчащие из подобия юбок или нижних складок перьев - на таком расстоянии было трудно понять, - выдавали птиц. Кстати, вглядевшись, Ростик вдруг понял, почему преследователи так легко прошли по болоту - на некоторых из них были натянуты какие-то разлапистые чулки, явно сшитые из толстой кожи, с весьма надежными перепонками между тремя разноторчащими пальцами. Эти перепонки могли удержать на трясине не только солдата, но и куда более весомый груз. Почему-то Ростик был уверен, что такая вот обувка скрыта в походных мешках каждого из этих вояк. Просто некоторые сняли их на каменистой почве, чтобы поберечь, а некоторые нет - то ли потому, что были побогаче, то ли не желая ходить босыми.
– Килограммов шестьдесят каждый, - вдруг высказался старшина уже в полный голос, шок от неожиданности прошел. - Опасные бойцы. Как же они так легко нас застукали?
– Стало светлее, я поднял голову, а они уже тут, - ответил Пестель.
Ростик тоже поднялся, деланно спокойным жестом взял в руки автомат. Потянулся, а потом, неизвестно почему, помахал воинственным курам рукой.
– Ну, ты поосторожнее... - начал было старшина.
Но неожиданный жест Ростика имел ответ. Один из вояк в более пышной, чем у других, юбке вдруг вышел вперед и стукнул себя по грудному панцирю так, что одна из лошадок даже вздрогнула.
– Бьэгурмлесс-И! - прокричал он.
– Ну и ну, язык сломаешь, - отозвался старшина. - Но в общем понятно, бегимлеси. - Он вышел вперед, тоже хлопнул себя по панцирю и прокричал: - Человек!
– Нет, лучше сразу во множественном числе, - запротестовал Пестель.
– Он вышел вперед. - Люди!
Тогда и старшина объявил, что он тоже - люди. Значения это не имело никакого, но эффект был в целом удовлетворительный. Тот самый бегимлеси, который вздумал представляться, вдруг откуда-то очень быстро извлек пращу, раскрутил ее и выстрелил в...
Ростик покрутил головой, приглядываясь к старшине и к Пестелю, но камень, пущенный с невероятной силой, вдруг хлопнул по панцирю его. Рост даже качнулся. Но тут же он вскинул автомат, палец сам перевел скобу на одиночный огонь, затвор щелкнул, словно бы подчинялся силе мысли, и Ростик выстрелил.
Бегимлеси отпрянул назад, а потом с шумом, словно из камеры выпускали воздух, осел на землю. Из толпы вышел еще один бегимлеси, этот был очень здорово вооружен, в его панцирях была заметна изрядная доля украшательства, да и выглядел он... авторитетнее, чем другие.
Он наклонился над пращником, опустил ему на грудь крыло, поковырялся где-то своими корявыми пальцами, потом поднял голову и что-то очень негромко сказал стоящим сзади. По рядам пернатых вояк прошел сдержанный клекот.
– Отличный выстрел, кстати, - прокомментировал Пестель. - Может, они подумают, что мы все так стреляем?
– Да, это может их остудить, - проговорил старшина, но было ясно, что сказанное - лишь надежда, и такая же несбыточная, как попытка раствориться в дожде перед самым носом этих солдат.
И тогда тот бегимлеси, который проверил смерть пращника, сделал еще одну удивительную вещь. Он вытянул вперед крыло с нацеленным, словно пистолет, пальцем и прокричал:
– Л-Ди!
И начал довольно спокойно, неторопливо снимать одну свою доспешину за другой.
– Вот это да! Он нас вызывает! - догадался Пестель. - Бережет жизни своих солдат и хочет драки только между командирами...
– Почему ты так думаешь? - спросил старшина. Но потом вдруг и сам стал расшнуровываться.
– Ты чего? - удивился Ростик. - Неужели... Тогда почему ты?
– Я - командир. И к тому же... - Квадратный скептически окинул взглядом Ростика, - у тебя нет ни одного шанса.
– У курицы самое слабое место - шея, - вдруг проговорил Пестель, не отрывая взгляд от
