Сергей, усевшись в развилке дерева и держась одной рукой за его раскачивающуюся макушку, другой рукой подтянулся к котёнку и ухватил того за задние лапы.
Перепуганный кот истошно заорал и крепче вцепился когтями в молодую древесину. Услышав эту «песню», Кнопка вдруг резко подскочила на задние лапы и принялась громко лаять.
Люба от страха закрыла глаза руками:
— Ой, мамочки! Сейчас упадут! — прошептала она.
И её пророчество исполнилось. Ведь Полина собралась наконец-то выяснить, отчего их собака никак не уймётся. Девушка подошла к окну и отдёрнула занавески. Прямо напротив её окна, словно птица не ветке, сидел здоровый мужчина и с такими же испуганными глазами, как у самой Полины, смотрел прямо на неё.
Полина заверещала, что было сил. А Сергей, неожиданно для себя потеряв равновесие, ломая тонкие ветки и мысленно прощаясь с белым светом, полетел вместе со спасённым им котёнком вниз, в траву, и раскиданные там садовые инструменты.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Не было бы счастья, да несчастье помогло
«Что стоишь, качаясь, тонкая рябина… — откуда-то из глубины памяти вдруг всплыла строчка из песни, немного разбавляя царившую в голове тишину. — Красивая мелодия. Или вот эта: Старый клён, старый клён постучал ко мне в окно…».
— Иди сюда, безобразник! Глянь, что ты натворил? Ты убил своего спасителя! Сейчас придёт мама и нам с тобой крупно достанется! Чучело-мяучело!
«Чучело-мяучело на трубе сидело… Да, такую песню я тоже помню. Весёлая. А почему кто-то плачет? Разве я умер?..».
— Батюшки мои!!! Да это не дети — это ходячая катастрофа какая-то! Хуже, чем землетрясение и потоп вместе взятые! — воскликнула Анна Борисовна, хватаясь за сердце. — Вас на минуту оставить одних нельзя! На секунду! На долю секунды!!!
— Мама, не кричи, мне кажется, он дышит! — с робкой надеждой в голосе, произнесла Мария. — Надо подойти ближе и убедиться в этом.
Прибежавшие на крик Полины женщины и даже оставивший ради такого случая компьютер Павел одновременно подошли к Сергею, не зная, что предпринять и как объяснить друг другу это бессознательное тело под парадными окнами своего дома.
— Я думаю, это парашютист, и у него была неудачная посадка рядом с нами, — авторитетно заключил Павел. — Точнее, нет. Не парашютист, иначе его парашют тоже был бы здесь. Это лётчик. У него загорелся самолёт, и он был вынужден катапультироваться без парашюта. На счастье наше дерево затормозило его посадку, иначе бы всё — лаваш.
— Сам ты, лаваш! — грубо оттолкнула брата Полина. — У тебя жир уже в мозг начал поступать! Никакой это не лётчик! Это вор-домушник. Он лез по рябине ко мне в комнату, но не на тех напал!
— Нет, это дядя-спасатель, — тихо возразила заплаканная Люба. — Он спас мне котёнка, а сам умер.
— Никто здесь, слава богу, не умер! — жёстко отрезала Мария, убедившись, что незнакомец всё-таки дышит. — Люба, марш в дом! Тебе не
