Он снова потянулся к ключу, но не повернул его.
- Ты любишь, кого любишь. Трахаешь, кого трахаешь. По всей видимости, тебе, действительно, нужен редактор. Иди.
Самодовольно ухмыльнувшись, Сорен повернул ключ и дверь открылась. Нора выбежала в ожидающие объятия Зака.
- Ты ничего не забыла, Элеонор? - бросил он ей вслед.
Скорчив гримасу, она сделала глубокий вдох и попыталась улыбнуться Заку, прежде чем повернуться к теперь уже стоящему между лифтом и коридором Сорену. Вернувшись, она присела в обязательном реверансе. Но для Сорена этого оказалось недостаточно. Взяв ее лицо в ладони, он поцеловал Нору в лоб. Его пальцы все еще были влажными от пребывания в ее теле.
- Моя малышка..., - выдохнул он, и повернул свое лицо так, чтобы его щека прижималась к ее лбу.
Он делал это так много раз. Сколько раз? Миллион? И всегда этого было достаточно для того, чтобы она его простила. Встретив его взгляд, она улыбнулась, моментально позабыв о своей злости. Сорен до сих пор являлся слишком влиятельной фигурой в ее жизни, чтобы оставлять их общие дела незавершенными. Она нехотя отстранилась от него, невольно задумываясь над тем, придется ли ей провести оставшуюся часть жизни, пытаясь уйти от этого мужчины.
- Oh, cloro al clero.
Она вздохнула и Сорен рассмеялся. Это был настоящий смех, который она так редко слышала, и по которому так сильно скучала. Улыбнувшись в ответ, она вернулась к Заку, оставив в своем сердце только намек на сожаление. Ее редактор терпеливо ждал. За время пребывания с Сореном, в нем тоже кое-что изменилось. Она потянулась за своим пальто, но вместо этого, Зак подал ей руку и притянул ее ближе к себе. И только потому, что у нее появилась эта возможность, Нора отвязала белую повязку с его бицепса. Зак опустил на нее глаза, и она ему подмигнула.
Когда она бросила повязку к ногам Сорена, тот глянул на ткань, затем снова перевел взгляд на Нору.
- Как легко ты прощаешь, Элеонор, - Сорен смотрел на них своими мудрыми, всезнающими глазами, - Как свободно ты отпускаешь чужие грехи. Скажи мне, малышка, когда придет время, как ты опустишь свои грехи?
На это у Норы не было ответа. Сорен только улыбнулся и шагнул в лифт. Дверь закрылась, и он последовал на нижний уровень. Ад ожидало очередное сошествие.
Глава 23
Истон с благодарностью встретил прохладный мартовский ночной воздух, покинув удушающую атмосферу клуба, и вернувшись к парковочному гаражу.
- Прости, Зак, - сказала Сатерлин, когда они подошли к машине, - мне следовало предупредить тебя о Сорене.
- Теперь я понимаю, почему тебе этого не хотелось. Наверное, было очень тяжело находиться с ним в отношениях... по многим причинам.
Нора закинула свое пальто в машину.
- Не то слово. Это все равно, что быть с женатым мужчиной, разве что этот женат на Боге и всей Католической церкви. Неравное соперничество.
- Рад, что ты его оставила. Он..., - Истон попытался найти подходящее слово, - ... ужасающий.
- Думала, ужасающая я.
- Была ты. Но потом я встретил его.
- Никогда раньше не встречал иезуита?
Зак озадаченно глянул на Сатерлин.
- Сорен воспитывался в духе иезуитов. Это одиозный, воинствующий монашеский орден, также известный, как "Воины Господа". Раньше иезуиты ели протестантских еретиков, - сказала Нора, расплывшись в зловещей улыбке, - но в наше время, они, в большей степени, известны своим довольно либеральным отношением к абортам, гомосексуализму и... священническому целибату.
- На мой взгляд, чрезмерно либеральным. Ты уверена, что он на стороне Бога? - спросил Зак и Сатерлин рассмеялась.
- Совершенно уверена. И поверь мне, Богу так спокойнее. Но не спеши с выводами. Сорен всего лишь трахал твой мозг. Это его любимая часть тела. Ну, может, вторая любимая.
- Не могу поверить, что ты защищаешь его.
- Скорее, он защищал меня.
Зак посмотрел на нее.
- Что ты имеешь в виду?
- Это касается тебя. Сорен волновался, если у нас с тобой что-нибудь завяжется, ты причинишь мне боль. Технически, ты все еще женат. А Сорен до сих пор меня оберегает. Он не просто пытался быть с тобой сукиным сыном, Зак. Он пытался донести до тебя, что если ты причинишь мне боль, то будешь отвечать перед ним.
Истон слегка побледнел. Он вспомнил тот день, когда ему пришлось отвечать перед отцом Грейс за то, что между ними произошло. Тот день, возможно, стал вторым самым худшим днем в его жизни. Отец Грейс был плюшевым мишкой, по сравнению с Отцом Сореном.
- Нора, я буду отвечать перед ним не больше, чем это следует делать тебе. Он отволок тебя в неизвестном направлении, и отдавал тебе приказы, как-будто ты его личная собственность. Хоть ты уже не с ним. Правило заведения или нет, но он не имеет права так с тобой обращаться.
Вытащив ключи из кармана своего пальто, Сатерлин протянула один из них.
- Вот. Хочешь вернуться и высказать все это ему в лицо?
Зак уставился на ключ, вспомнив страх, который он испытывал в обществе ее священника.
- Ага, - сказала Нора, прокручивая связку ключей на пальце, - так я и думала. А как насчет этого? - спросила Сатерлин, протягивая еще один ключ.
- Это от Астон Мартина? - Истон изогнул бровь.
- Он него самого. Простишь меня за Сорена? - спросила она, размахивая брелоком.
Он взял связку из ее руки.
- Я прощу тебя за все.
- Ловлю на слове, Зак.
Он сел на водительское сиденье, тогда как Нора скользнула на пассажирское.
- Ты умеешь управляться с механической коробкой передач?
- Конечно. Правда, никогда не делал этого на правой стороне дороги, - сказал Истон и широко улыбнулся.
Заведя машину, он ощутил легкую вибрацию двигателя, пробежавшую по его телу.
- Теперь, веди себя хорошо, - сказала Сатерлин, - у меня есть друг в полиции, но по его словам, он больше не может улаживать мои дела с талонами за превышение скорости.
- Если я получу штрафной талон на Астон Мартин, то помещу его в рамку и поставлю на стол.
С этими словами, Зак надавил на газ и выехал из парковочного гаража.
- Так, о чем тебе сегодня рассказывал Сорен? - спросила Нора, и он перевел взгляд на нее.
Она казалась непринужденной.
- Он больше показывал, нежели рассказывал.
- Уверена, ты был не против. Что думаешь о моей комнате?
- Думаю, что тебе нужно чаще в ней убираться, - сказал Истон, вытаскивая белую подвязку из своего кармана, и бросая ее в Сатерлин, - твое?
Нора рассмеялась, и принялась играть с изысканным клочком кружева.
- Вижу, Шеридан оставила мне сувенир. Маленькая, грязная шлюшка. Как жаль, что теперь она обручена, а то мы могли бы организовать с ней тройничок.
От эротических ноток в голосе Сатерлин, у Зака в паху стало чуть теснее. Он презирал свою стереотипность, когда дело касалось мысли о сексе с двумя прекрасными женщинами.
Некоторое время Истон молчал, набираясь смелости.
- Нора, когда я сегодня разговаривал с Гриффином...
- О, Господи, Гриффин. Он - причина, по которой изобрели кляп. Что он сказал?
- Сказал о том, что у вас с Сореном происходило, когда вы были вместе. О том, что он с тобой делал. Почему ты так долго с ним оставалась?
Сатерлин лишь усмехнулась.
- Зак, по левой стороне располагается переулок. Заверни туда и остановись. Я хочу тебе кое-что показать.
Занервничав, он все же подчинился, и, заглушив машину, посмотрел на Нору. Она расстегнула свой ремень безопасности, и прежде чем Истон успел отреагировать, пролезла к нему, откинула его сиденье, оседлала его колени, и, проведя руками вниз по его груди, расстегнула его джинсы. Истон резко вдохнул, когда она взяла его плоть в свою руку.
- Я польщена.
Сатерлин улыбнулась ему в темноте.
- Это из-за меня или из-за машины?
- Нора, я говорил тебе...
Она так уверено провела по его стволу вверх-вниз, что он тяжело задышал.
