живущих в реальности, кого я увижу после разлуки с ней.
Я поняла это, когда вышла из спальной следующим утром, предварительно потрудившись над своим внешним видом. Просто не хотела выглядеть белой вороной в обществе таких как господин Аман, а вовсе не вырядиться в пух и прах, чтобы сразить его. Сразить? Не знаю, что нужно напялить на себя, чтобы добиться подобной реакции от бесчувственного главы. Но уж точно не в черную прямую юбку и пеструю шелковую блузку с мелкими пуговицами. Я была просто чуть менее обыденной, чем всегда, представая пред его взором.
Аман сидел за журнальным столом на этот раз занятый исключительно собственными мыслями, а не повседневными делами. Перед ним на стеклянной поверхности лежало серебряное блюдце…
— Доброе утро. — Прошептала я, чувствуя себя весьма неловко.
Я предпочла сегодня удобству каблуки и, скорее всего, выгляжу теперь нелепо. Потому он так на меня смотрит? Или может он каким-то волшебным образом узнал, что я все же решила дать шанс деликатному кружевному нижнему белью, которое занимает целую секцию в моем новом гардеробе? Ох, черт…
— Присядь. — Глава кивает на кресло напротив, и я послушно приближаюсь, стараясь не походить при этом на пьяную.
Он выглядит удрученно. Опять. Кажется, у меня нет выхода: придется идти на этот ужин.
Но когда я занимаю место рядом с ним, мысли об ужине самопроизвольно испаряются.
— Что… что это? — Я смотрю на кольца, которые лежат на донышке серебряного блюдца.
Золотые обручальные кольца, которыми обмениваются молодожены. Я поднимаю свой взгляд «тысяча и один вопрос» на Амана.
— С твоего позволения. — Он наклоняется и берет мою левую руку в свою, быстрым движением нанизывая кольцо на безымянный палец. — Теперь ты.
Он действительно протянул мне свою ладонь, на которую я тупо уставилась.
Я все еще сплю?
— Простите, я…
— Тебе же нужно именно это. Формальности. — Я ошарашено моргнула, смотря в его глаза и пытаясь понять, что именно творится в его душе. — Если это так важно, мы найдем священника…
Он думает, что воспитание не позволит мне спать с ним, если я не буду считать его своим мужем, так? Боже, как это… абсурдно.
В моей голове проноситься череда воспоминаний. Сколько раз с клироса я наблюдала за венчанием, которым руководил мой отец? Жених и невеста… прекрасные, молодые, влюбленные. Чистота их чувств трогала даже самые черствые сердца. И каждая из молодых певчих думала, что однажды «аллилуйя» произнесут и над ее головой, когда рядом будет стоять тот, ради которого готова и на край света. Там будут родители, завидующие подруги, зеваки. Свадебное платье и фата. Кольца…
— Для вас… это ничего не значит. — Пробормотала я, снимая кольцо со своего пальца. — Пожалуйста, не нужно фарса, я и так знаю, чего вы от меня хотите. Для этого не обязательно идти такими окольными путями.
— Знаешь? — Ой, мамочки. Его голос такой тихий и обманчиво невозмутимый, что мне хочется вновь запереться в своей спальной. — И чего же я хочу?
Я прячу свой взгляд, чувствуя, как кровь приливает к лицу. Глава только что заставил меня картинно представить его желания, те самые, что связаны со мной. Он хотел меня, в этом не осталось сомнений после его поцелуя, однако, я не могла говорить об этом с ним… мне было стыдно даже об этом думать.
— Стать моим мужем?
— В том числе. — Его голос не потеплел совершенно.
Я сходила с ума от его непоследовательности. Что не так с этим мужчиной? К чему эта мишура, ведь он мог принудить меня без этого маскарада. И причинил бы тем самым куда меньше боли, чем теперь.
— Я не понимаю. — Шепчу я, следя за тем, как он забирает кольцо из моих рук, возвращая его на прежнее место на моем пальце.
— Готова ли ты, Мейа Арье, стать моей женой?
Невероятно, он, хоть и с опозданием, все же решил поинтересоваться моим мнением.
Сумасшедший, эти слова должны были принадлежать не мне, а прекрасной Адель.
Однако я не сильно обольщалась: в его голосе не было ни волнения, ни предвкушения, ни страха отказа. Ничего из того, что должен испытывать жених, делая любимой женщине предложение.
— Нет. — Бормочу я, исполняя тем самым его просьбу о честности.
— Значит, мы обручаемся заранее. Когда-нибудь ты будешь готова, поверь мне.
Ситуация такая безумная, что я предпочитаю просто плыть по течению, не пытаясь ее анализировать.
— Как пожелаете. — Мои слова не означали согласие совершенно. Хорошо, что он тоже это понимал.
