Впрочем, если бы кто-то озаботился и собрал сведения о стоимости всей добычи, которую Андрей сбывал не только в Тасмигурце, но и в окружающих поселениях, возможно родилась бы и новая легенда. Но как раз этого землянин в настоящий момент и хотел избежать. Несмотря на всю веру бродников в удачу, которая так помогла ему тогда, в первые ски его пребывания в Коме, постоянная уникальная удачливость привлекает уж слишком много внимания и заставляет задуматься. А ему пока этого было не надо. Нет, некий веер славы за спиной был необходим, если он собирался быстро взлететь и заслужить право претендовать на деньги, которых окажется достаточно для того, чтобы основать новое поселение на «низких» горизонтах. Но тут важно было соблюсти баланс между достаточным уровнем славы и не избыточным вниманием, резко увличивающим опасность преждевременного разоблачения. Так что на данном этапе Андрей не собирался форсировать свои достижения, решив обосноваться в нише «сумевшего быстрее и более многих», и не переходя в гораздо более громкую, но и привлекающую максимум внимания «быстрее и лучше всех». Тут, чай, не Олимпиада…
До Тасмигурца он добрался довольно быстро, не став задерживаться, чтобы набрать дорогой добычи, а удовольствовавшись тем, что встретил по пути. Так что этот рейд, пожалуй, вполне можно было бы отнести к «неудачливым». Ну, для него. Потому что две с лишним сотни кредов для большинства «нулевиков», да и для существенной части «единичек», считалось вполне успешным, ну, или, как минимум, «на уровне».
Отсутствие линка было замечено сразу.
– О, Кузьмич, а куда ты дел свой линк? – удивился капрал, старший дежурной смены.
– Поменял, – хмыкнул Андрей.
– Да ты что! И на какой?
– На симбиотический, – гордо заявил землянин. – И он мне обошелся куда дешевле, чем предлагали эти жлобы здесь, в Тасмигурце.
Какая-то правда в этом утверждении была. Бродника Кузьмича здесь, в Тасмигурце все лавочники воспринимали как такого «богатенького Буратинку», поэтому цены на симбиотический линк в местных лавках никогда не опускались ниже цифры в четыре с половиной тысячи универсальных единиц. В то время как тот же лавочник, которому он сдавал свою последнюю добычу, упоминал о трех с половиной.
– Ну, орел! – рассмеялся капрал. – И за сколько?
– Сколько ни отдал – все мои были, – огрызнулся Андрей. – Открывай давай, чего задерживаешь?
Пока он шел по поселению, ему пришлось ответить еще на парочку подобных вопросов, так что к тому моменту, как он ввалился в лавку Пайонеля, в которой обычно и расторговывался, половине поселения уже стало известно, что самый знаменитый (ну, как минимум, в текущий период существования поселения, а то, может, и вообще) местный бродник обзавелся очень дорогостоящим аксессуаром, причем отнюдь не в какой-нибудь из местных лавок.
– Значит, купил себе симбионта? – сразу после приветствия поинтересовался лавочник и неодобрительно покачал головой.
– А нечего было жадничать, – парировал Андрей. – С такими доходами хочешь не хочешь экономить приходится, – закончил он, вываливая на прилавок копну «сена». Пайонель хмыкнул и, быстро посчитав, скинул ему положенное, дежурно поинтересовавшись:
– Брать что будешь?
– Нет, – мотнул головой Андрей, – я сразу в наружу не собираюсь. Помоюсь, отосплюсь, отожрусь – а уж потом начну к новому рейду готовиться. Тогда и закупаться буду.
Остаток дня ушел на разбор и чистку вооружения и снаряжения, помывку и стирку, а вечером Андрей спустился в бар, в котором, как обычно, было многолюдно. Впрочем, сегодня, скорее всего, народу было как бы и не поболее, чем обычно. Причем Андрей не стал бы ручаться, что причиной большего многолюдия не является он сам.
– Привет, Кузьмич! – радостно заорал ему Легкий. С момента той самой неудачной засады на Андрея они с этим бродником сильно сблизились. Тот оказался полностью соответствовавшим своему прозвищу – легкий в общении, веселый, легкий на подъем и всегда готовый помочь… ну, тем, кто этого заслуживает, конечно. На помощь «мясу» он отнюдь не бросался, но и особенного презрения в отношении его никогда не демонстрировал. А иногда даже снисходил до какого совета. Андрей к нему специально присматривался. В конце концов, рано или поздно надо будет начинать формировать себе команду. Прибиваться к какой уже сформированной исходя из тех целей, которые он перед собой поставил, было бы глупостью, причем, не меньшей, чем лезть на низкие горизонты в одиночку… – Ходят слухи, что ты поставил себе симбионт?
– Ну да, – кивнул Андрей, опускаясь на стул рядом с приятелем.
– Надеешься на то, что проснется природная чувствительность к хасса?
– А что, по-твоему, это мне не светит?
– Ну… – Легкий покачал головой, – не знаю. Ты же из Девятнадцати звезд?
– Да, а какое это имеет значение?
– Так у ваших же очень слабая природная чувствительность к хасса. Где-то один на полтора миллиона…
Упс, а вот о такой особенности той расы, к цивилизации которой землянин себя приписал, Андрей даже не подозревал. Прокол, однако…
– А я не «ваши», – огрызнулся он, – я – сам по себе.
– Ну… – усмехнулся Легкий, – с этим уж точно не поспоришь. С твоей удачей, может, и сработает. Выпьешь?
– А зачем еще, по-твоему, я сюда приперся? – саркастически поинтересовался Андрей, после чего резким движением опрокинул в себя рюмку с «макасой», местным вариантом крепкого спиртного, на взгляд Андрея более всего похожего по вкусу на мескатель. Он изготавливался из смеси местных трав и кореньев, а, может быть, в его состав входили и еще какие-то компоненты, – точного рецепта Андрей не знал. Легкий тут же налил ему еще. Хм, с чего бы это он? Землянин насторожился. Нет, он, конечно, местная знаменитость и выпить с ним многим лестно, но Легкий и так с ним на короткой ноге. К чему такие «плюшки»? Впрочем, кто мешает подождать и узнать?
Разговор Легкий завел после четвертной стопки.
– Слушай Кузьмич, а тебе не кажется, что ты уже перерос первый горизонт?
– А что, есть варианты? – лениво и чуть заплетаясь языком отозвался землянин. Причем, не очень-то играя: «макаса» оказалась довольно крепкой, и его развезло.
– Есть, – улыбаясь, кивнул Легкий.
– И?
– Слышал о Толстом Кумле?
– Неа-а, – все так же лениво отозвался Андрей и, не столько даже поддерживая образ, сколько пойдя на поводу у собственного желания, буркнул: – Чего сидишь? Наливай!
– Это бродник из Стоклберга, – заговорил Легкий, наполняя стопку, – поселения на шестом горизонте. «Тройка», да притом, «чистокожий». У него команда из девяти человек, и довольно известная. Он тобой заинтересовался, – Легкий замолчал, ожидая реакции Андрея, но землянин, вместо того чтобы как-то отреагировать на информацию, вскинул руку и рявкнул:
– Эй, пожрать несите и… «макасы» пузырь! – потом задумчиво покрутил в руках опустевшую стопку.
– Это хорошее предложение, Кузьмич, – осторожно произнес Легкий.
– Это ты прав, – задумчиво протянул Андрей, – но… – он развернулся в сторону бродника и воткнул в него острый взгляд. – В чем твой-то интерес?
Легкий заерзал, на мгновение отвел глаза, а затем вздохнул и ответил:
– Одного меня они не возьмут.
Андрей хмыкнул: вот оно что…
– А вместе со мной, значит, они тебя взять не против? Странный интерес к «нулевику»…
– Ты – удачливый сукин сын, Кузьмич, – тихо ответил Легкий, – мало кто откажется заиметь в команду бродника с такой удачей. А я – обычный. Вряд ли мне светит попасть в такую высокоуровневую команду раньше чем через урм, а то и два.
Это было правдой. Если не брать во внимание его легкий характер, сидевший напротив Андрея бродник был обычной не слишком опытной «единичкой», всего блой назад сделавшей себе первый узор и сейчас копящей деньги на второй.
– Вот я и подумал: а вдруг и мне перепадет чуть-чуть от твой удачи? – бродник с надеждой посмотрел на землянина. Андрей секунду помедлил, а затем усмехнулся:
