чрезвычайно трудно потому, что “теневая” деятельность была поставлена очень грамотно.
Все силовые структуры и контрольные органы были куплены. Почему так в этом уверен? Я
обратился в ОБХСС неофициально с просьбой прислать агента “под прикрытием” для
расследования. Агент прибыл незамедлительно и был оформлен грузчиком, на склад готовой
продукции. Не прошло и недели как на заводе все знали кто это такой! А известно об
операции было только мне, начальнику ОБХСС, самому исполнитель и его
непосредственный руководителю. Еще через пару дней ко мне домой пришел один из
работников завода:
- Меня попросили предупредить вас.
- О чем?
- Не мешайте никому, не пытайтесь ничего изменить на заводе и будете жить хорошо.
Вы только скажите, сколько хотите за это и, регулярно, будете получать.
- А если я не соглашусь?
- У вас все равно ничего не выйдет. Мы найдем способ убрать вас с завода.
- Это я найду способ убрать вас!
Однажды меня пригласил заместитель начальника облсовпрофа, (мы вместе учились),
он по поводу проведения какого-то мероприятия. Я приехал, а все сотрудники были на
совещании. Пришлось посидеть в общем кабинете и подождать. Скучая, я огляделся и
увидел на одном из столов тетрадь со знакомым почерком. Это оказалась одна из “телег”,
написанных Мироном. Я взял эту тетрадь и уехал на завод. Как ни странно, никто не заметил
пропажу, или не захотел заметить.
Аналогично себя повел и бывший главный инженер, пришлось и его выгнать.
Остальное руководство завода приняло мои правила игры, и больше конфликтов не было.
Главным инженером мне порекомендовали взять главного технолога с завода
искусственной кожи – Эмилию Ароновну Аврутину. Это оказался отличный выбор. У
худенькой, буквально прозрачной женщины был железный характер, неутомимость и желание
вытянуть завод.
Сообразуясь с моим характером, на этом заводе я тоже провел много революционных
мероприятий, которые произвели эффект разорвавшейся бомбы. Опишу чуть подробнее эти
всплески “трудового и умственного героизма”.
Чтобы поднять завод резинотехнических изделий необходимо было развязать
несколько технологических и организационных “узлов”. Самые главные из них:
электроэнергия, вода и очистные сооружения. Все это требовало огромного количества,
всякого рода, согласований, виз, проектных решений и прочее, прочее, прочее... Основным
звеном для решения этих вопросов стала бригада слесарей-монтажников под руководством
55
Геннадия Лукиенко, которые пришли с экскаватороного завода. Начали с воды.
Смонтировали из металлических конструкций водонапорную башню, еще через месяц
пробурили две скважины и вопрос с водой был снят полностью. Параллельно построили
помещение подстанции и, взяв разрешение в Ташэнерго, купили трансформатор на
Чирчикском трансформаторном заводе, установили его и запустили. Очистные
сооружениясамыми трудными орешками. На заводе их не было вовсе и ядовитые стоки
сливались прямо в ближайшую речушку, отравляя все вокруг. Санэпидемстанция постоянно
выписывала штрафы, которые никого не волновали. Эту проблему решили локально, создав
собственную очистку.
Но случались и приятные открытия.
На складе я увидел сорок электрических прессов для производства так называемых
формовых изделий. До этого, как уже говорилось, все производили на паровых прессах по
совершенно пещерной технологии. Спрашиваю специалистов-резинщиков: ”Почему не
работают электропрессы?” “Оборудование негодное, и устанавливать его нет смысла”.
Однако добиться внятного объяснения, почему они сделали такой вывод, так и не удалось.
На территории завода заканчивалось строительство склада материалов размером
около тысячи квадратных метров. Я попросил своих технологов сделать привязку прессов в
этом кирпичом складе. Параллельно позвонил директору Тамбовского завода прессов и
автоматов, пообещал ему премию и попросил прислать двух специалистов-наладчиков. Надо
сказать, что наладчики приехали быстро, я им пообещал, что если они с нашей бригадой
монтажников за два месяца смонтируют и наладят работу этих сорока прессов, то получат по
тысяче рублей. (На заводе у себя они получали сто двадцать рублей в месяц.) Нашел я
прекрасную бригаду электриков, тоже с экскаваторного завода.
Работали круглые сутки, но через два месяца сорок прессов было налажено , и мы
утроили выпуск продукции.
Чтобы сделать склад материалов, который заняли прессами, я, с помощью той же
бригады поставил металлические склады с сетчатыми стенами и шиферной кровлей.
Ташкент город солнца и тепла - тепло бесплатное прямо за окном. Но это было еще не все.
На нормальных заводах РТИ резину давно производят на смесителях. Здесь же ееделали на
вальцах, это каторжный, страшно вредный, и, кроме того, малопроизводительный труд. За
час тяжелого труда выдавали всего двадцать килограммов резины. Работа шла в три смены,
то и дело ломались вальцы, положение было критическое.
На складе оборудования увидел брошенный смеситель производительностью сто
пятьдесят килограммов в час. Это было равнозначно работе семи комплектов вальцев.
Понимая, что смеситель даст большие физические нагрузки на фундамент, смонтировать
смеситель прямо во дворе завода. Фундамент под него спроектировал лично сам, увеличив
практически вдвое стойкость основания к предполагаемым нагрузкам.
Наша бригада слесарей-монтажников привела узлы смесителя в идеальный порядок.
Я попросил своего товарища по институту, работающего начальником строительного
управления, изготовить фундамент. Каркас фундамента из периодического металла мы
сделали сами. Через два с небольшим месяца смеситель выдал первую резину. В качестве
временного укрытия для него, мы использовали обыкновенную брезентовую палатку. И сразу
стали делать ему кирпичный дом.
Сырой резины стало навалом, и часть ее начали продавать на сторону. План стал
выполняться и перевыполняться по всем показателям, и впервые коллектив начал получать
премии, причем довольно большие, до ста процентов от оклада.
Вначале мы стали лауреатами районной доски почета, затем городской, а затем и
республиканской. Все это было совсем не просто, это бессонные ночи, работа по
шестнадцать часов без выходных, и все тяготы непосильных нагрузок. Отдаю должное моим
соратникам и рабочим, все трудились совершенно самоотверженно. В городе заговорили
56
уважительно о нашем заводе. Меня начали выдвигать на высокие выборные должности. Но
это было гораздо менее привлекательно чем заводские дела.
На жилье денег не давали, но за счет прибылей я привязал и заложил фундаменты
трех восемнадцатиквартирных домов. Впоследствии, после землетрясения нам это здорово
помогло.
Меня пригласили в Москву, в Министерство и в главк (Главрезинпром). Начали давать
какие-то деньги на всякие нужды. Главное, я решил проблему строительства настоящего
завода, и были выделены средства на проектирование. В качестве поощрения я получил
служебный автомобиль ГАЗ-469. Это все легко излагается, но совсем не просто далось.
В этот период начался в стране бум домашнего консервирования. Наша продукция,
викельные кольца, потребовалась десяткам машиностроительных и металлургических
заводов, где делались крышки для консервирования. Совершенно неожиданно я стал
крупнейшим владельцем огромного количества крышек. Кольца делали мы, а заводы часто
расплачивались за кольца товаром. Это подспорье здорово помогло в решении разного рода
проблем. Например, мы отвезли двадцать тысяч крышек на пункт междугородней связи, и
после этого меня мгновенно соединяли с любым городом СССР. Крышками пользовались
