Но теперь он нарушил одно из установленных им же непреложных правил. Он передал расследование, ежедневную координацию, агенту Изабель Лакост, а не Бовуару.
Лакост просмотрела список, кивнула:
–?Я сейчас же займусь этим, шеф.
Они проводили ее взглядом, потом Бовуар подался вперед.
–?Так, шеф, что происходит? – прошептал он.
Но прежде чем Гамаш успел ответить, они увидели четырех женщин: во главе шла Мирна, затем Клара, Доминик и в конце Рут.
Гамаш поднялся и слегка поклонился женщинам:
–?Хотите к нам присоединиться?
–?Мы ненадолго, просто хотели показать вам кое-что. Мы нашли это в клумбе, где лежала убитая.
Мирна протянула ему монетку.
–?Неужели? – удивленно спросил Гамаш.
Он посмотрел на грязную монетку, лежащую на его ладони. Его люди тщательно прочесали весь сад и всю деревню. Неужели они что-то пропустили?
На аверсе монеты был изображен верблюд, едва видимый под грязью.
–?Кто к ней прикасался? – спросил Бовуар.
–?Мы все, – гордо сообщила ему Рут.
–?Вы знаете, как нужно поступать с уликами, обнаруженными на месте преступления?
–?А вы знаете, как искать улики? – парировала Рут. – Если бы знали, мы бы ее не нашли.
–?Она просто лежала в саду? – спросил Гамаш.
Он переворачивал монетку, держа кончиками пальцев, чтобы не прикасаться к ней больше, чем необходимо.
–?Нет, – ответила Мирна. – Она была в земле.
–?Тогда как вы ее нашли?
–?С помощью молельной палочки, – сказала Рут.
–?Что такое молельная палочка? – спросил Бовуар, хотя и опасался ответа.
–?Мы можем вам показать, – ответила Доминик. – Мы воткнули ее в землю в том месте, где лежала женщина.
–?Мы проводили обряд очище… – начала Клара, но тут ее оборвала Мирна.
–?Тсс, – зашипела Мирна. – За-при-за-ку-за-си за-я-за-зык.
Бовуар обвел взглядом женщин. Мало того, что они были англичанками с молельной палочкой, так они еще и перешли на какой-то идиотский шифрованный язык. Он не удивлялся количеству убийств, случавшихся здесь. Единственная загадка состояла в том, что их отдел, при такой-то помощи, умудрялся как-то раскрывать эти убийства.
–?Я нагнулась, чтобы разгрести землю вокруг молельной палочки, и тут появилась эта штука, – сообщила Мирна, словно они занимались чем-то вполне естественным на месте убийства.
–?Разве вы не видели полицейскую ленту? – спросил Бовуар.
–?Разве вы не видели этой монетки? – возразила Рут.
Гамаш поднял руку, и они перестали препираться.
На очищенной стороне была надпись. Что-то похожее на стихи.
Нет, не стихи.
Молитва.
Глава девятая
Во второй раз за день Гамаш приседал у этой цветочной клумбы и вставал во весь рост.
В первый раз он смотрел на мертвую женщину, теперь – на молельную палочку. С яркими, веселыми ленточками, трепещущими на ветерке. По словам Мирны, они улавливали положительную энергию. Если она была права, то этой энергии было немало, поскольку ленточки развевались и танцевали.
Гамаш выпрямился, отряхнул колени. Инспектор Бовуар, стоявший рядом, сверлил глазами то место, где была найдена монетка.
Где он ее не заметил.
Ответственность за проведение осмотра места преступления лежала на Бовуаре, и он лично обыскивал место вокруг тела.
–?Вы нашли ее здесь? – Старший инспектор указал на земляной холмик.
К ним присоединились Мирна и Клара. Бовуар вызвал агента Лакост, и она только что появилась с саквояжем инструментов.
–?Верно, – кивнула Мирна. – В цветочной клумбе. Она была зарыта в земле и вся облеплена ею. Заметить трудно.
–?Дай-ка мне, – сказал Бовуар, забирая саквояж у Лакост.
Он был раздражен покровительственным тоном Мирны. Она словно извинялась за его неудачу. Он наклонился и принялся разглядывать землю.
–?Почему мы не нашли эту штуку раньше? – спросил старший инспектор.
Он не критиковал свою команду. Гамаш был искренне озадачен. Они были людьми профессиональными и дотошными. Правда, от ошибок никто не застрахован. Но чтобы пропустить серебристую монету в цветочной клумбе в двух футах от мертвого тела…
–?Я знаю, почему ее не заметили, – сказала Мирна. – Габри тоже мог бы сказать почему. Любой, кто занимается садом, мог бы сказать. Мы вчера тут все пропалывали и рыхлили землю в клумбах, чтобы она выглядела свежей, темной, оттеняла цветы. Садовники называют это «распушить сад». Сделать землю мягкой. Но когда мы это делаем, земля становится очень рыхлой. Я там, случалось, целые садовые инструменты теряла. Оставляла на земле, а они уходили вглубь – и не разглядишь.
–?Это цветочная клумба, – возразил Гамаш. – Не Гималаи. Неужели тут и в самом деле что-то могло уйти под землю?
–?А вы сами попробуйте.
Старший инспектор обошел клумбу с другой стороны.
–?Здесь вы тоже рыхлили? – спросил он.
–?Мы всюду рыхлили, – ответила Мирна. – Ну давайте. Пробуйте.
Гамаш наклонился и уронил долларовую монетку на землю. Она осталась лежать на поверхности, хорошо видимая отовсюду. Гамаш поднял монетку и посмотрел на Мирну:
–?Есть еще предложения?
Она уставилась на землю сердитым взглядом:
–?Наверное, уже затвердела. Если бы сразу после рыхления, было бы как я сказала.
Она взяла совок у Клары и принялась вскапывать землю, переворачивать ее, «распушать».
–?Вот, попробуйте теперь.
Гамаш снова опустился на колени и снова уронил монетку. На этот раз она повернулась ребром и наполовину ушла в землю.
–?Ну, видите? – сказала Мирна.
–?Да. Вижу. Вижу монетку, – откликнулся Гамаш. – Боюсь, меня это не убеждает. Может быть, она там давно лежала? Могла упасть в клумбу несколько лет назад. Монетка пластиковая, так что ни ржавчина, ни время ей не страшны.
–?Вряд ли, – возразила Клара. – Мы бы ее давно нашли. Да наверняка вчера бы и нашли, когда пололи и рыхлили землю. Разве нет?
–?Я уже не знаю, что и думать, – сказала Мирна.
Они вернулись к тому месту, где работал Бовуар.
–?Больше ничего, шеф, – сказал он, встал и отряхнул колени от земли. – Не могу поверить, что мы ее пропустили.
–?Ну, как бы то ни было, она у нас есть.
Гамаш посмотрел на пластиковый пакетик в руках Лакост. Находка не была деньгами, не была валютой какой-либо страны. Поначалу он подумал, что это монетка откуда-то со Среднего Востока – на это указывало изображение верблюда. Ведь на канадской монете изображен лось, почему же у саудитов не может быть верблюда?
Но надпись сделана на английском. К тому же и номинал не указан.
Только верблюд с одной стороны и молитва с другой.
–?Вы уверены, что эта штука не принадлежит ни вам, ни Питеру? – спросил он у Клары.
–?Уверена. Рут тут же заявила на нее права, но Мирна сказала, что эта штука не могла принадлежать ей.
Гамаш посмотрел на толстую женщину в кафтане, поднял брови:
–?Почему вы пришли к такому выводу?
–?Потому что я знаю, что это такое, и знаю, что у Рут такого быть не могло. Я думала, вы поняли, что это.
–?Я понятия не имею.
Они все снова принялись разглядывать монетку, лежащую в полиэтиленовом пакете.
–?Вы позволите? – спросила Мирна.
Гамаш кивнул, и Лакост протянула ей пакетик.
Мирна посмотрела сквозь прозрачный пластик.
–?«Господи, – прочитала она, – дай мне душевный покой, чтобы принимать то, чего я не могу изменить, мужество – изменять то, что могу, и мудрость – всегда отличать одно от другого»[48]. Это жетон для вступающих в Общество анонимных алкоголиков. Его дают людям, которые хотят излечиться.
–?Откуда вы это знаете? – спросил Гамаш.
–?Когда я была практикующим психотерапевтом, я предлагала многим моим клиентам вступить в АА. Некоторые из них потом показывали мне так называемый жетон новичка. Такой же самый. – Она вернула пакетик Лакост. – Тот, кто его уронил, – член Общества анонимных алкоголиков.
48
?Изречение Франциска Ассизского.
