— Ну, здравствуй, — сказала я. — А ты порядком напугал меня этой ночью.
— Напугал, — сказал Темный Том, склонив голову, словно пробуя новое слово на вкус. — Напугал. Напугал. Напугал!
Несмотря на то, что я знала — попугай не понимает слов, он только повторяет их, мне все равно показалось, что он произносит их с наслаждением, и от этого у меня холодок пробежал по спине.
Пайпер, наверное, слышала, как я спустилась, потому что буквально секунду спустя она вышла из гостиной.
— Ах ты, негодник! Кто разбудил ночью Софи?! — Её светлые волосы сегодня были распущены и ниспадали волнами по плечам. И мне показалось, что так она еще больше похожа на русалку.
Она посмотрела на меня извиняющимся взглядом и сказала:
— Кэмерон рассказал мне, что Том напугал тебя ночью. Мне очень жаль.
— Да все в порядке. Повезло еще, что Кэмерон вышел, а то я бы подняла вашего папу из-за попугая!
— Ох, Кэмерон на дух не переносит, когда Том болтает по ночам. У него хроническая бессонница. У Кэмерона, не у Тома! Я думаю, что это от того, что он заморачивается по поводу и без. Если бы он чуть расслабился, то повеселел, и, скорее всего, спал бы как младенец. Хочешь позавтракать? А после мы могли бы прогуляться по утесу…
— С удовольствием. Как себя чувствует Лилиас? — спросила я, когда мы вошли на кухню.
— О, с ней все в порядке. Ей всегда лучше, после крепкого сна. Присаживайся, а я сделаю тебе тосты.
Я плюхнулась на стул, и мне на колени запрыгнула Шелликот.
— Похоже, ты ей нравишься, — удивленно сказала Пайпер. — Обычно она не идет к незнакомцам.
Я ела, держа тост в одной руке, а другой поглаживала Шелликот. Я обратила внимание, что это была довольно старая кошка. Большинство зубов у неё уже выпало и кости торчали, но пока я её гладила, она все время урчала.
— А что с её глазом? — спросила я.
Теперь, когда я могла её хорошенько рассмотреть, я заметила, что один глаз у неё закрыт.
— Она слепа на один глаз, — ответила Пайпер.
— О, она такой родилась?
Пайпер немного помолчала, а потом ответила:
— Нет, она родилась нормальной. Понимаешь, раньше она была кошкой Ребекки.
Я нахмурилась, и собиралась было спросить, что она имела в виду, но Пайпер уже пошла к двери.
— Ну что, если ты закончила, сходим прогуляться? — бросила она мне свой вопрос через плечо.
— Дай только я свой фотоаппарат возьму.
Я поднялась наверх за фотоаппаратом, а когда спустилась через несколько минут, Пайпер уже снимала замок с тяжелых цепей на воротах.
— Папа тебе все объяснил про ворота? — спросила она.
— Ты о том, что они всегда должны быть заперты?
Она кивнула.
— Он как параноик боится, что что-нибудь случится с Лилиас.
— Именно поэтому мое окно в спальне замуровано?
— О да, наверху все окна такие, но это не папа. По-видимому, когда-то давно был несчастный случай, когда этот дом еще был школой. Из окна второго этажа выпала девочка.
— Какой ужас! Она оправилась потом?
— Нет, она погибла. После этого все окна наглухо запечатали.
Мы заперли ворота, и пошли вниз по дорожке. Она бежала вниз по краю обрыва, и мне сразу же стало понятно, чем она так опасна. Здесь не было никаких ограждений, вообще. Ветер со вчерашнего дня так и не утих, и казалось, что он так крепко вцепился в рукава моей одежды, что рано или поздно сдернет меня вниз. Когда я спросила Пайпер об ограждениях, она ответила:
— Как-то поднимался вопрос о том, чтобы поставить забор, но здесь мили открытых земель, а дальше еще и болота идут, так что это будет стоить бешеных денег. Ну, что скажешь? Красиво?
Мне открылась неимоверная красота, но краем глаза я заметила кое-что, от чего меня бросило в дрожь — песок на пляже. Когда вы думаете о песке на пляже, то представляете его теплым и золотистого цвета, но этот же был черным, как пепел.
Черный песок…
Внезапно я снова оказалась в кафе и наблюдала за спиритической доской, которая по буквам складывала слова.
Замерзшая Шарлотта, черный песок…
— Ты знаешь кого-нибудь по имени Шарлотта? — спросила я у Пайпер.
Она удивленно посмотрела на меня.
— Шарлотта? Кажется, нет. А что?
— Не важно. Не бери в голову.
Мы шли вдоль дорожки, и Пайпер рассказывала о птицах, растениях и скалах, попутно тыча в них пальцем. Но спустя пять минут я все же не удержалась и задала гложущий меня вопрос:
— А что ты имела в виду, когда говорила про Шелликот?
— Шелликот?
— Ты сказала, что это кошка Ребекки, словно это должно было объяснить, почему она слепа на один глаз.
Пайпер остановилась на полдороге.
— О, я просто думала, что ты знаешь. Я забыла, что ты всего один раз видела Ребекку. — Она посмотрела на меня. Пряди волос развивались вокруг её лица. — Если бы ты знала её чуть лучше, то тебе все было бы понятно. Ребекка была… ну немного жестокой, и Шелликот просто как-то попалась ей под руку. А может, ей просто было нечего делать.
Я вытаращилась на неё.
— То есть Ребекка… Она сделала это с собственной кошкой нарочно?
— Пообещай мне, что больше не станешь упоминать об этом, — сказала Пайпер тихо. — Мне кажется, она на самом деле знала, что это нехорошо.
— Но это же ужасно!
— Да, так и есть. Но Шелликот, по крайней мере, жива. А вот её сестре повезло меньше.
— Почему, что с ней случилось?
— Одно время у нас было две кошки: Шелликот и Селки. У Реббеки Шелликот, а у меня Селки. Ты обратила внимание на большой камин на кухне? Как-то мы сидели на кухне, а Ребекка встала и подошла к нему, держа в руках Селки. Никогда не забуду, как она стояла там, долго смотрела на пламя, а потом… она просто бросила бедную Селки в огонь. Кошка так сильно обгорела, что не пережила этого. Ребекка после плакала каждый день, в течение месяца. — Пайпер покачала головой. — Бог знает, что заставило ее сделать это. Вот тогда папа и купил мне Темного Тома. Слушай, а почему бы нам не спуститься к мысу Нест Поинт и я покажу тебе маяк? Иногда оттуда можно увидеть дельфинов, китов, акул и много чего еще.
Я никак не могла выкинуть из головы образ обгоревшей до смерти Селки. Неужели Ребекка была способна на такие ужасные вещи? Я хотела поговорить о ней, но Пайпер, похоже, не желала менять тему, потому что как только я начала задавать другой вопрос она меня оборвала.
— Ты когда-нибудь ныряла? — спросила она. — Здесь прикольно нырять, из-за большого количества кораблекрушений, и потом здесь много анемон, пальцев мертвеца и прочее.
— Пальцы мертвеца? Что это?
— О, ну это такая штуковина, похожа на коралл, только вздутый и она мягче. Они растут на скалах.
Мы продолжили идти по дорожке и через пару минут ходьбы Пайпер сказала:
— Мне очень жаль твоего друга. Папа рассказал нам, что он совсем недавно погиб. Наверное, для тебя это такой шок. Как его звали?
— Джей, — ответила я. И стоило мне только произнести его имя вслух, как в горле встал ком. Я не хотела говорить о Джее, ни с Пайпер, ни с кем-то еще, но как мне разговорить Пайпер, и узнать еще что-нибудь о её сестре, если я сама не собиралась рассказывать о Джее.
— Вы встречались? — спросила Пайпер.
— Нет, мы просто были лучшими друзьями много лет — мы познакомились в школе, когда нам было по четыре года. Никакой романтики. Но…
— Но что?
— Но… просто за несколько дней до того, как он… он… — Боже, я просто не могла произнести это вслух слово «умер». Оно словно делало его смерть настоящей. Находясь за тридевять земель от дома, на Скае, я могла притвориться, что он все еще жив. Что он дома и ждет моего возвращения, когда мы вместе сможем сходить в кафе или в кино и потусить в боулинге.
Пайпер не сводила с меня глаза, ожидая продолжения, поэтому я прочистила горло и сказала:
— Пару недель назад мы сидели у меня дома и он… спросил, не хочу ли я пойти с ним на танцы по случаю выпуска из школы. Я подумала, что он шутит и рассмеялась. А потом следом за мной рассмеялся и он, но потом я подумала, что… ну не знаю… что может быть…
