клавиатуре старенького ноутбука, а экран источал бледное свечение. Вдруг парень заговорил:
— Енов, вы должны были поставить последний датчик три минуты назад. Вы что там, решили искупаться? — По голосу я понял: нет, ребята, это никакой не парень, это женщина. И притом достаточно нервная.
Чуть позже я узнал, что носит она простоватую украинскую фамилию Жилко.
— Да, Жанна Афанасьевна… я тут… как бы вам сказать… — донесся чей-то голос из канавы.
— Членораздельно, ефрейтор! Скажите членораздельно!
— Да тут, Жанна Афанасьевна, целое скопление артефактов… Вон там «кристалл», а «мамины бусы» я уже взял…
— Превосходно. А теперь вылезайте оттуда, да побыстрее!
Над краем канавы появились две руки, и в каждой было зажато по артефакту. Потом выплыла счастливая рожа в военсталкерском берете.
— Ыва! — гаркнул ефрейтор Енов, страшно довольный.
Женщина устало вздохнула и спросила у военсталкера из канавы:
— Ну и сколько вы уже служите в Зоне, ефрейтор?
— Десятый день пошел!
— Могли бы сообразить, что нельзя просто так хватать артефакты без разрешения ответственного за вас лица!
— Я ж не себе в карман, я только ради науки! — обиженно прогундосил тот, выкарабкиваясь наружу.
— «Ради науки» у нас свободен один, и притом самый маленький, контейнер. Допустим, «мамины бусы» мы разместили именно в нем. Куда прикажете сунуть «кристалл»?
— Да я в вещмешке подержу! Или в котелок…
— Стоять! — рявкнула женщина.
— Да я…
— Исполнять приказ! — правильным командным голосом отдал распоряжение Осипенко.
Енов застыл на месте.
— Товарищ солдат, — с той же усталой интонацией монотонно произнес Гетьманов, — во-первых, не забудьте вколоть себе антидот, поскольку «кристалл» радиоактивен, а вы еще, наверное, детишек иметь хотите…
Енов бросил «кристалл» на землю.
— …во-вторых, если вы его положите в рюкзак, с вашим здоровьем начнут происходить необратимые изменения, о которых мне и говорить-то страшно…
Солдат с ужасом воззрился на хабаринку.
— В-третьих, наличие поглощающего тепло артефакта в аномалии Котел — это часть нашего научного эксперимента.
Енова хватил столбняк, из которого его вывел только Осипенко:
— Ефрейтор Енов!
— Я!
— Отстегнуть саперную лопатку МСЛ!
— Есть!
— Отправить артефакт «кристалл» на дно канавы одним ударом! А потом туда же бросить лопатку! Приказ ясен?
— Так точно!
— Исполнять!
Ценный «кристалл» и МСЛ дважды вяло булькнули, медленно входя в радужную жижу.
— Два наряда вне очереди по кухне за раздолбайство! По прибытии на базу доложите лейтенанту Колокольникову.
— Е-есть два наряда вне очереди… — пригорюнился ефрейтор.
— Не забудьте положить «мамины бусы» в контейнер, — наставлял его Гетьманов.
Енов такточнул и поплелся к груде вещей, сваленной у основания холма.
— Как хорошо, что вы здесь, Павел Готлибович! Я так рада! — искренне обрадовалась женщина-мальчик.
— А мы о вас беспокоились, Жанна Афанасьевна. Связи-то нет. И как там Юра? Не стряслось ли с ним беды?
Заворковал… Ну а почему бы и нет? Баба в Зоне — это драгоценность! Даже самая несимпатичная — и та что-то вроде принцессы на выданье! Да тут, похоже, вся могучая военная тусовка ходит перед этой лесбой на цыпочках. Тем любопытней, кого она из всех этих мужиков для себя выбрала…
Бравого капитана? Или переменчивого Гетьманова, который то рохля, то мачо, в зависимости от настроения? Да нет, ребята, сто из ста, к Озёрскому баба прислонилась. Вот не знаю откуда, но ясно же. Сто процентов. Сто пятьдесят.
Точно, от Гетьманова она отмахнулась.
