«О чем она думает? — гадал командир. — Она победила. Наверное, решает, какую новую машину выбрать. Вероятно, попытается туда сманить наводчика…»
Но все оказалось куда проще.
— Коль мы уже здесь, грех не искупаться! — сказала она. — А ну-ка, отвернулись все!
— Да больно надо, — обиделся Якут.
По обиде было ясно: как раз больше всего он хотел увидеть то, что за его за спиной происходило.
И вот мешковатый комбинезон лег на песок, и к полосе прибоя выступила девушка. Сложением она не походила на девушек с обложек глянцевых журналов, но разве в том счастье и суть? Татьяна была из тех, с кем приятно дышать одним воздухом, носить на руках, слушать, как бьется ее сердце, узнать в один день, что у вас будет ребенок.
Она коснулась ножкой кожи воды, после стала входить в море. Шла она не спеша, дыша и задерживая дыхание в такт с набегающей волной. Когда вода дошла до пояса — поплыла.
Плавала она неспешно, аккуратно, совсем не поднимая брызг. Зато Пассажир плескался, словно ребенок, распугивая рыбу в ближайших окрестностях. Он олицетворял абсолютное счастье: на свои деньги он получил даже больше, чем рассчитывал. Ибо что может быть лучше: он купался в одном море с красивой девушкой!
— Никто не хочет купаться? — спросил Якут.
— Я бы порыбачил. Да удочки нет.
— А ты, Леший?
— Я и так живу у моря, коллега, — ответил Леший.
— Где?
— Гданьск.
— Днепропетровск.
— Оренбург, — закончил Командир.
— Надо будет заехать к Командиру, — шепнул Якут Лешеку.
Тот кивнул. Командир сделал вид, что не услышал.
Пожали друг другу руки, словно только что познакомились.
В определенной мере так оно и было.
— Замерзнет ведь, — заметил Якут, глядя на Пассажира. — Судорога может схватить. Испортит себе впечатление об отпуске.
— Пускай, тебе что, моря для него жалко?.. — махнул рукой Командир.
Ему было не до того: Татьяна вышла из моря и вытирала волосы полотенцем, поданным Лешеком. Она была хороша и знала об этом. Она не просто давала собой любоваться, но и поворачивалась в лучах заходящего солнца так, чтоб ее лучше рассмотрели.
А ведь он забывал, дурак, забывал, что под промасленным комбинезоном скрыта женщина, да еще такая соблазнительная. Надо наверстать, подарить ей… Пока неизвестно, что — это надо обдумать. И, может быть, получится сохранить экипаж… Ведь, как ни крути, воюют не танки, воюют люди.
Выбрался из моря и Пассажир, присел у дерева, долго глядел вверх, вслушиваясь, как шелестит листва. Потом отломал веточку, набрал в ладонь песка, с сожалением поглядел на них.
— Хочешь взять с собой? — угадал его мысли Якут. — Прости, это невозможно.
Этот мир был как сон — все казалось таким реальным. Но ничего из него нельзя забрать в жизнь, откуда они явились.
Потом из собранного топляка разожгли костер, варили на нем кашу. Дрова горели с треском, с искрами. Они летели вверх и превращались в звезды…
Наступала ночь, заканчивалось время.
Он проснулся утром в своей постели. Поворочался, надеясь, что все это ему снится, и он очнется опять на песке у стальной коробки. Но все было тщетно: этот мир был еще более реален, нежели тот…
Все так же шумела черешня, под ней наливались помидоры. В сарае стояли коробки с деталями. Он вздохнул и стал за верстак.
Забвение еще не пришло, но он с удивлением замечал: вот он уже не думал о прошедшем целую неделю, две…
И однажды, когда дело шло к осени, в одном из ящиков с деталями он обнаружил веточку ивы, а в другом будто кто-то рассыпал песок.
Веточка, поставленная в стакан, пустила корни, погнала новые побеги, благополучно принялась в земле следующей весной. Деревцо на ветру шелестело совсем как то, что росло у моря.
Он уже не думал о прошлом. Хотелось туда, вперед, в будущее. И в один вечер он принялся собирать сумку. Он собирался в путь.
