Все разводят руками:
— Кузьмич сказал по секрету, что тебя подобьют. Кузьмич все знает. Так что — нет, извини, командир, не в этот раз.
Злой, иду искать Кузьмича.
Впрочем, что его искать? Он же из ангара ни ногой.
Врываюсь без стука в его каморку, заставленную аппаратурой. Старый интриган сидит перед включенной радиостанцией, паяет что-то — запах канифоли щекочет мне ноздри. Стоящий на полке круглый громкоговоритель, похожий на бумажную тарелку, изрыгает странную музыку. Я хлопаю дверью, Кузьмич пугается, роняет горячий паяльник на колени, ругается, торопливо выключает радиостанцию — музыка умолкает.
— Это что такое?! — грозно спрашиваю я.
— «Депеш мод», — говорит напуганный Кузьмич. — Англичане.
— Чего?!
Мы смотрим друг на друга. Кузьмич понимает, что сморозил что-то не то. Спрашивает осторожно:
— Ты о чем, Зощенко?
— Я о том, что ты предательские слухи распространяешь.
— А! — Кузьмич облегченно выдыхает, смеется. — Да ничего я не распространяю. Правду говорю. Если не возьмешь меня — сгоришь в танке.
— Слушай, Кузьмич, ты совсем дурак? — я аж шиплю от злобы.
Он достает из-под стола фляжку, взбалтывает, многозначительно на меня смотрит.
— Возьми меня в экипаж, Зощенко. У тебя же место радиста пока не занято? Ну! А я твой счастливый талисман буду.
На столе появляются две кружки, консервы, сухари и — о, чудо! — соленые огурцы, ровненькие, как бы восковые, в пупырышках. У меня слюнки текут.
— Садись, Зощенко.
Я сажусь. Как тут не сесть? Спрашиваю, на огурцы глядя, бульканье спирта слушая:
— А что такое «Депеш мод»?
— А это, Зощенко, тебе знать не положено… Возьми меня в экипаж.
Я беру кружку.
— Нет, не возьму!..
Утро.
В составе взвода выдвигаемся на позиции, катимся по обочине дороги, вздымая клубы пыли. В экипаже кроме меня три человека: Антон Шаламов, Юрка Прохоров по прозвищу Тракторист, ну и, конечно же, Кузьмич.
«Рысь» идет мягко, будто на лапах крадется. Мощный «Майбах» — не мотор, а песня!
— Правее, — говорю громко, по ненужной сейчас привычке прижимая к горлу ларингофон шлема. — И ходу прибавь. Отстаем.
— Ага, — отзывается в наушниках голос Юрки Тракториста. — Будет сделано, ваше высокоблагродье.
Кузьмич хихикает. Ему теперь все можно. Если бы не он, не было бы у нас ни новых шлемофонов, ни нового танкового переговорного устройства.
— Отставить смех, — говорю.
Чудо, чудо — даже кричать не нужно!..
Как начинаются дюны — встаем, слушаем боевую задачу. В это время с севера подходят еще два взвода. Тут танки посерьезней. Вижу три тяжелые машины союзников — ну, эти дадут жару.
Противник, впрочем, у нас тоже нешуточный. А на Полигоне иначе и не бывает.
Взводный спрашивает, все ли мне ясно. Отвечаю, что вопросов не имею, повторяю поставленную перед нами задачу: «Зайти к населенному пункту с востока, обогнуть его, по возможности скрытно приблизиться к обозначенным высотам, обнаружить позиции самоходной артиллерии противника, передать координаты и ориентиры».
— Приступайте, — говорит взводный.
Я вижу, как срывается с места «Леопард» Димки Крылова, — перед ним поставлена та же задача, и это уже вызов, уже соревнование.
— Быстро, быстро, быстро! — ору я.
Мы с Димкой Крыловым давние соперники.
Моя «Рысь» будто прыгает вперед. Умеют все же фрицы делать технику!
— Обо мне помнишь? — хрипит в наушниках голос Кузьмича. — Третий дом справа, как я показывал. Встанем там.
— Под трибунал нас подведешь, Кузьмич! — кричу я.
— Да какой тут, к дьяволу, трибунал? — смеется Кузьмич. — Дальше ссылать уже некуда.
