возникало чувство подлинной несуразности. Там же было и нечеловеческое тело. То была некая сороконожка.
— М-м-м-м-м, — произнесла Аня.
— Ничего страшного, — ответил Саша.
Костя вновь отметил, что Петькин взял его подругу за руку. Саша же…. Нет, он ни о чем таком не думал. Костя все это себе нагонял. Саша, его начинало озарять.
— Так! — думал он. — Нас, именно нас, избрали. Где и когда? Возможно, представители спецслужб ходили по институтам и подбирали кандидатуры. Почему именно я? Нет, это не понятно. Но — почему не я? Дьявол, ад — это полный абсурд. Мы живем в 21-м веке. Какие могут предрассудки? Ад создан воображением древнего человека. Но им все это было нужно — нет спора. Поклонения идолам, создание государства, закабаление простых людей. Религия искусственна. Любой дурак это знает. Паркур — вот религия! Новые продвинутые движения. Блин, ну надо же, как они умеют ломать! Ведь что для них целый поезд? Набрали сюда сотрудников. Так, а камрад….. Вот, что-то мне и раньше сдавалось, что камрад Буффало какой-то не такой. Они все это инсценировали! И вот теперь они над нами измываются. Ждут, чем все это закончится. Ну надо же. И мы должны поверить в то, что поезд едет на электрическом ходу по просторам мира мертвых. Здесь есть электростанции! Железная дорога! Семафоры. Дьявол выступает с трибуны. Здорово. Да, это методы! Стоит признать! И как эта служба называется…..
— Что же делать? — Аня с надеждой посмотрела на Костю.
— Ну, я не знаю, — Костя отвечал обыденно, будто ничего не происходило.
— Действуем по ситуации, — сказал Саша.
— И, — спросил Костя.
— Ну что, и?
— Да, говори, — Аня едва не плакала.
— От нас хотят, что мы действовали.
— Кто?
— Я еще не знаю! Но мне кажется, скоро это будет ясно!
— Ты что-то знаешь?
— Да. Я еще не оформил это в мысли.
— Да? Это точно.
— Идем осматривать дальше, — сказал Костя.
— А журналы? — спросила Аня.
— Нет. Оставим их. Не надо обращать на них внимание, — произнес Саша, — мы должны понять, что тут не все так просто! Но и не так сложно. Я знаю.
— И что же ты знаешь? — спросил Костя.
— Это — метод дедукции.
— Вон оно как.
— А ты что, не веришь?
— Верю. Ладно, пойдем.
….В следующем купе также было пусто. Казалось, что теперь весь поезд пуст. Нет, не то, чтобы он стал таким. Он всегда был пустым. Механически- электрические существо, несущееся через пустоту, и на его борту — всего лишь три живых души. Полная, абсолютная, пустота. И так будет вечно. Лишь иногда, в ужасные темные вечера, эта громадина вдруг будет выскакивать из мглы, пугая прохожих….. спустя сто лет…. Спустя — двести лет.
Может — это уже случилось? И годы пронеслись? Не то же ли самое случилось в начале 20-го века в Италии?
Однако, купе было не таким уж и пустым. Видимо, люди здесь оставались до последнего. Их отпечатки были на стенах. Неизвестная сила превратила их в яркие отчетливые тени. Их лица выражали самую страшную боль, какая только возможна.
Аня стояла, прикрыв рот рукой. Она не могла говорить.
— Все это тоже создано специально, — сказал Петькин.
— Угу, — ответил Костя задумчиво.
— Должно быть что-то, что бы задевало психику. Заметьте, это напоминает какую-то картину.
— Крик, — сказал Костя.
— Что?
— Крик. Эдвард Мунк.
